История сербов в Косово и Метохии

Сербы окончательно поселились на просторах нынешнего Косово и Метохии в VII веке в ходе великого переселения индоевропейских народов. Вскоре после этого с принятием Крещения и воцерковлением, то есть вхождением в Христову Церковь, они вошли в лоно православной византийской цивилизации. Помимо прочего они унаследовали от Византии и благочестивую традицию задужбинарства (за душу)- созидания во славу Божью и на благо народа, церквей и монастырей: “дабы пелась во них литургия…”. Это была традиция всенародного собрания, соборности и богослужения в святых Домах Божьих, всестороннего культурного и духовного развития народа, собравшегося вокруг своих святынь. От Византии сербы унаследовали и практику боголюбивой подвижнической жизни. Помимо церквей и монастырей, в задужбинарство входило и строительство больниц, богаделен, мостов, колодцев и других благотворительных сооружений. Это явление всегда существовало в Косово и Метохии с момента Крещения сербов и до наших дней, о чем свидетельствуют упомянутые 1300 церквей и монастырей, церковных и монастырских дворов, келий отшельников, особенно вокруг Призрена, Печи, Истока, Клины, Чичавицы, Ново Брда, Поморавля. Только на территории Чичавицы, по праву названной “Сербской Святой горой” в турецких переписях 1525/6 и 1544/5. гг. упоминаются 52 монастыря и церкви (сейчас установлено местоположение 36 из них). В то же время у сербов и албанцев существовало предание, согласно которому в Чичавице есть “77 источников, 77 ручьев, и 77 церквей”. В городе Призрен находилось 26 церквей, из которых почти половина до недавнего времени (т.е. до прихода НАТО) были действующими, и в них совершалось богослужение (с приходом НАТО в Призрене от 8.500 сербов осталось едва ли 60!). Также, в одном только селе Велика Хоча в Подримье и сейчас есть 12 церквей, большая часть которых относится к средневековью, а 7 из ныне действующие. Все это вполне объясняет не “мифологическую” или “мифоманскую”, а христианскую, православную историческую и эсхатологическую привязанность сербов к Косово и Метохии.

Если для культурных кругов Запада эти понятия хоть что-то значат, то напомним, что среди святынь Косово и Метохии есть несколько непревзойденных церковных, религиозно-культурных памятников, шедевров искусства и духовных сокровищниц, каковыми являются Печская Патриархия (Печка Патриаршия), Високи Дечани, Грачаница, храм Богородицы Левишской. Подобных шедевров немного найдется в мировой духовной и культурной сокровищнице. Даже как произведения искусства они бесценны и составляют достояние всего человечества, и поэтому все культурные и цивилизованные люди и народы должны защитить их, если не хотят загнать историю в джунгли.

Таким образом, сербы жили на территории Косово и Метохии с момента расселения славян на Балканах и составляли подавляющее большинство населения на протяжении всего средневековья и нового времени, чему есть множество неопровержимых доказательств, и здесь нет необходимости подробно их перечислять (археологические находки, славянские топонимы, исторические и церковные документы).

Жившее в момент расселения сербов в Косово и Метохии автохтонное население, значительно поредевшее еще во времена нашествий готов, гуннов и аваров, составляли в основном романизированные дарданцы, а также греки, романцы, влахи, аромуны, остатки фракийских и иллирийских племен, т.е. все те, кто позднее участвовал формировании албанского этноса. Тогда эти старожилы отступили к приморским городам или в труднодоступные горные районы. На просторах Косово и Метохии в то время “не было никакого албанского государственного образования, и какого-то хоть сколько-нибудь значительного этнического объединения албанцев или их предшественников, которое бы являлось в тот период серьезным историческим фактором”.

Для сербов не важно, являются ли сегодняшние албанцы потомками иллирийцев или фракийцев, но им не безразлично, если выдвинутым ими, по своей сути расистским тезисом, создается угроза существованию и праву сербского народа на Косово и Метохию. Они желают, чтобы история перевернулась вверх дном и вернулась на тысячелетия назад, но в таком случае все индоевропейские народы должны были бы вернуться из Европы в Азию, всех мусульман нужно выгнать в Аравию, всех турок в Туркменистан, всех американцев в Европу и т.д. и т.п.

(К содержанию)

Сербское средневековое государство на территории Косово и Метохии

Начиная с VII века сербы заселили некоторые территории тогдашней Византийской империи и образовали свои так называемые “склавинии”, и унаследовали от Византии христианство. Тогда же ими были образованы небольшие княжества (IX - XI вв.), которых, до появления на исторической сцене славного рода Неманичей (XII в.) было несколько. Стефану Немане (1114 - 13.II.1200) первому удалось, воюя и заключая мирные договоры с Византией, образовать в концу XII в. самостоятельное сербское государство. Косово и Метохия вошли в его состав и превратились в его политический и церковный центр. Сербы жили на этих территориях и до образования самостоятельного государства, о чем свидетельствуют местные славянские топонимы, встречающиеся в большом количестве даже на территории северной Албании, а также археологические находки и другие данные.

О вхождении Косово и Метохии в состав самостоятельного сербского государства повествует Житие Немани, автором которого является свт. Савва (нач. XIII в.). В нем среди приобретений Немани “от греческих земель” названы прежде всего метохийские и косовские края, а также другие земли дальше на восток и на запад. Некоторые земли на северо-востоке Метохии и на севере Косово, были сербскими еще при предшественниках Немани, и поэтому свт. Савва не упоминает их в качестве отобранных у Византии. Другой биограф, средний сын Немани Стефан Первовенчанный называет в числе подвластных его отцу городов Призрен и Липлян, бывшие уже административными и церковными центрами. Центр сербского государства сначала находился в Расе, в непосредственной близости от Косово, с которым его связывала Ибарская долина.

Всякий, кто хоть немного знаком с географией и историей Балкан знает, что территория Косово и Метохии очень рано стала центром сербского государства, благодаря своей плодородности, плотности населения и удобному сообщению. Перемещение этого центра из Раса в Косово отчетливо прослеживается по местоположению резиденций правителей и по изменениям церковно-административного устройства. Подобно своим современникам из других европейских стран, правители Сербии в те времена не имели одной постоянной столицы – у них было много дворов, в которых они периодически жили, принимали иностранных посланников, собирали государственные соборы и т.д. Рас в начале XIII в. был заброшен и постепенно оставлен без внимания, в то время как ведущее значение в политической жизни получает Призрен и дворы на Косово: Пауни, Родимля-Неродимля, Штимлья, Сврчин, Петрич, а при Милутине и Душане и Приштина.

(К содержанию)

Сербская Церковь в Косово и Метохии

Вышеупомянутые Призрен и Липлян, присоединенные Стефаном Неманей, были в Византийской империи епархиальными центрами. Обе эти епископии сохранились и в Сербской Церкви (в н. XIV в. Липлян заменила воздвигнутая неподалеку Грачаница). В начале XIII в. к ним добавилась третья епископия с кафедрой в Хвосно (около Печи). Архиепископом Саввой была организована автокефальная Сербская Церковь, состоявшая из 10 епископий, три из которых располагались на территории Косово и Метохии. Это свидетельствует о том, что эти края в то время были густо населены православными сербами. Центр Сербской Автокефальной Архиепископии полвека находился в Спасовой Церкви в Жиче (под г. Кралево), а с 1253 года и на протяжении многих веков центр Сербской Церкви, ставшей с 1346 года Патриархией, был в Великой Церкви Христа Спасителя в Печи. Три упомянутые епархии (с захватывающей часть северного Косово Рашской епископией), существовали на этой сравнительно небольшой территории до XVIII в., когда в 1776 г. произошло насильственное упразднение турками Печской Патриархии, а Призренская епископия сохранилась до наших дней в виде нынешней Рашко-Призренской и Косовско-Метохийской епархии Сербской Православной Церкви. Это еще раз свидетельствует о том, что сербская церковная и народная жизнь на Косово и Метохии была активной и динамичной на протяжении всех средних веков и нового времени. В 1557 году, спустя сто лет после прихода турок, здесь произошло восстановление Сербской Печской Патриархии. Тогда же были восстановлены многие церкви и монастыри и построены новые. Только за первые десятилетия после обновления Патриархии их было построено более 20, и многие из них были расписаны фресками и снабжены множеством новых рукописных книг, икон, священных сосудов и другой необходимой утварью.

Необходимо особенно подчеркнуть тот факт, что многие земли и села по всей Метохии, и большой части Косово, были подарены сербскими правителями и властелой в качестве метохов большим монастырям: Хиландару, Студенице, Баньской, Грачанице, Богородице Левишской, Дечанам, Святым Архангелам, о чем свидетельствуют сохранившиеся до наших дней грамоты сербских правителей, имеющие, помимо государственно-правового, особое историческое значение для Косово и Метохии. Они еще раз свидетельствуют о том, какой народ здесь жил и сколь малый процент составляло несербское население.

Содержащиеся в этих грамотах имена людей и названия мест, свидетельствуют о том, что земледельческое население Косово и Метохии было полностью сербским. Только в грамотах XIV века, упоминаются влахи и арбанасы (албанцы), притом в очень небольшом количестве, и из этого со всей очевидностью следует, что никакого противостояния между сербами и албанцами в средневековой Сербии не было (эта проблема появится только после исламизации албанцев в XVII в.), а имело место их совместное проживание, мирное сосуществование и сотрудничество.

(К содержанию)

Битва на Косовом поле в 1389 году и дальнейшая история Сербского Косово

О том, что Косово было государственным и церковным центром сербского народа, свидетельствует то, что турки нанесли удар в сердце Сербии именно на Косовом Поле, где в свою очередь со стороны сербов было организовано самое серьезное сопротивление, в результате чего в 1389 году состоялась известная Косовская битва, ставшая решающей для судьбы не только сербов, но и других христианских народов. Не так давно, 29 марта 1999 года, пару дней спустя после того, как НАТО начало свою безосновательную бомбардировку невинного сербского народа и Косово, Сербский Патриарх Павел сказал следующие исторически верные слова: “Сербский князь Лазарь и наши предки вышли на Косово защищать свою землю, а не отнимать чужую, защищать свою свободу, а не топтать чужую, защищать свою веру, а не навязывать ее другим, ибо Авель имеет право и обязанность защищаться от Каина”.

Битва на Косово, на день памяти святого Витта (Видовдан) 15 июня 1389 года, остается в народном сознании всех сербов ключевым событием всей сербской истории. С Косовской битвой связаны лучшие сербские патриотические и свободолюбивые традиции и прекрасная народная эпическая поэзия, в которой народные поэты не столько говорили о сербских победах, сколько воспевают сербское страдание за Крест честной и золотую Свободу. “Этот факт свидетельствует, прежде всего, о несомненной жизнестойкости сербского народа. Тот, кто считает свое поражение окончательным, не поет о нем, потому что при окончательном поражении умирает не только воля, но и способность творить. О своем поражении говорит тот, кто верит, что его можно искупить (оплакать) и для кого оно, сколь бы не было болезненным, все же благодаря вложенному благородному и возвышенному усилию, является одновременно утешением и стимулом”.

Сербская Косовская идея, уходящая корнями в косовскую драму, является идеей свободы и выбора непреходящих благ Царства Небесного. Косовская битва, несмотря на высказывания пристрастных историков, особенно некоторых новейших их представителей на Западе, является символом сербской христианской борьбы за свободу и человеческое достоинство благородного народа. В 1448 году на Косово произошла и, окончившаяся столь же трагично, попытка христианской Европы отогнать турок (при Яноше Хунъяди). Эти два Косовских сражения, естественно, не равнозначны для сербов, но они свидетельствуют о геополитическом значении и христианской ценности Косово для всех Балкан и юго-восточной Европы.

(К содержанию)

Появление албанцев в Косово и Метохии и турецкое нашествие

Когда турки заняли Косово и Метохию (к 1455г. до Ново Брдо) и соседние края, они провели здесь перепись населения, оказавшегося практически полностью сербским. Всего 2-3 % албанцев проживало к западу от Джаковицы.Турецкие переписи, особенно частые в XVI в., свидетельствуют, что этническая и религиозная картина региона менялась медленно. Христианское, в основном сербское, население обладало несравнимым численным превосходством даже в городах, которые активнее всего заселялись турками, старавшимися превратить их в свои военные, административные, судебные, религиозные и хозяйственные центры. Характер изменений демографической ситуации на территории Косово и Метохии существенно не отличался от аналогичных процессов в других европейских владениях Османской империи. Более того, в Косово и Метохии эти процессы были намного менее заметными, чем в соседних Боснии и Герцеговине, Македонии или Болгарии. Турецкое население жило в городах и укрепленных пунктах. Это были мусульмане из разных мест. Вместе с ними в определенном количестве прибывали и албанцы. Впрочем, это не значит, что их вообще не было в Косово и Метохии до прихода турок. В монастырских грамотах Дечанского и Свято-Архангельского монастырей, особенно в хрисовулях первой половины XIV в., а также в Законнике Стефана Душана, несколько раз упоминаются албанцы. Их количество в известной мере увеличивается в турецкой переписи населения Области Бранковичей (территория Косово, часть Метохии и еще некоторые земли) 1455 г., где характерные албанские имена встречаются только в 80 из более 600 сел. К тому же эти албанцы территориально не сконцентрированы, чтобы предположить о возможном существовании районов равномерного расселения албанцев. Благодаря изучению упомянутого турецкого дефтера можно заключить, что в XV и XVI вв. несколько албанских поселений появилось в Алтине и Нижней Метохии (около Юника под Дечанами и на юг в междуречье Рибницы /Ереник/ и Трнавы /Трава/ к Джаковице). Ко времени турецкой переписи Дукаджинского санджака в 1571 г. количество албанцев растет, и они расселяются в междуречье Рибницы-Ереника и Дрима, восточней от Джаковицы.

Тем не менее, не может быть принято утверждение, которое отстаиваютт албанские историки и публицисты в Косово и Метохии и в Албании о, якобы имевшем место постоянном присутствии большого количества албанцев на территории Косово, с античных времен и до сего дня. Территории нынешних Косово и Метохии были удалены от центральных средневековых областей формирования албанского этноса. Албанцы, упоминающиеся под этим именем только в XI в. (а всякое упоминание о иллирийцах пропадает уже в III в.), постепенно распространяясь заселили до конца XII в. только область верхнего и нижнего Пилота (в современной северной Албании) в равнинах и гористой местности Скадарского озера и дошли таким образом до прямого соседства с теми пределами Сербской державы, которые получили название Метохия. Приход же албанцев в Метохию и потом на Косово (сначала в основном в качестве работников на сербские рудники) было облегчено тем, что со времени царя Милутина (1282-1321гг.) Северная Албания, а при царе Душане и вся Албания (кроме Драча), вошли в состав Сербского государства. Но тогда, во времена свободной Сербской державы, между сербами и албанцами не было проблем и столкновений, так же как их не было и с влахами. Напротив, имели место сотрудничество и даже родственные связи, и христианское, православная единство.Помимо рудокопов, в первой половине XV в. албанцы присоединяются к сербским поселениям в отдельных местах и как земледельцы, не меняя установившегося в Косово и Метохии этнического баланса. Такое положение сохранилось и в течение XVI в., хотя после прихода турок в нескольких заброшенных сербских селах (в бывших владениях Бранковичей) поселились албанские скотоводы.

В XVII в. начинается активная исламизация албанцев, сначала в Средней Албании (более 50%), а потом и шире, и с этого времени у сербского христианского народа в Метохии и на Косово начинаются проблемы, хотя и в XVII в. демографическое соотношение значительно не изменилось. Сербское население, несмотря на войны, эпидемии, участившиеся притеснения и грабежи, в общей численности населения региона потеряло лишь несколько процентов. Решающая перемена произошла во время Великого переселения 1690 г. и позднее в результате того, что большое количество албанцев спустилось на просторы Метохии и Косово, а также происходила частичная исламизация, а затем албанизация бесправной сербской райи. Когда великая и могучая Османская империя начала слабеть, то процесс насильственной исламизации начал усиливаться, и албанцы, к сожалению, стали в этом деле главной ударной силой и кровавым бичом для христианской православной райи (турецкое название сербского населения)Косово и Метохии и всех Балкан.

(К содержанию)

Великое переселение 1690 года и дальнейшие переселения сербов

Великое переселение сербов 1690 г., масштабы которого современные албанские и пристрастные ангажированные “НАТО - историки” намеренно умаляют и практически отрицают, привело к двойной трагедии сербов Косово и Метохии. С одной стороны, в результате переселения уменьшилось их количество, а с другой оставшиеся сербы, по-прежнему составлявшие этническое большинство, и далее подвергались сильному притеснению и истреблению со стороны и турок и прибывавших албанцев. После поражения в начале 1690 г. христианского австрийско-сербского войска в сражении под Кочаником, где на стороне турок принимали участие множество татар и албанцев, произошло их вторжение в земли Старой Сербии, сопровождавшееся зверствами и разорениями и на территории Косово. Настало время нового завоевания и еще одного опустошения этой Святой Сербской Земли, сопровождавшееся разгулом зла, резней, пленением народа, превращением городов и сел в пепелища. Большое количество сербских средневековых задужбин, церквей и монастырей превратились в жалкие руины именно в 1690 и последующих годах. Народ спасался в тайных убежищах, а распоряжения султана о прекращении истребления райи (она должна еще обрабатывать землю и содержать турецкую империю) приходили в основном с опозданием... Этот прорыв татар и албанцев и их невыносимые злодеяния над сербским населением и его святынями вынудили патриарха Арсения III Черноевича вместе с народом - всего 37 тыс. семей (около 185-200 тыс. человек) – на известное Великое переселение, которое произошло осенью 1690 г. Перед этим патриарх получил из Вены гарантии того, что сербы будут иметь в Австрии по крайней мере свободу вероисповедания.

Сохранилось несколько потрясающих свидетельств о Великом переселении сербов из Косово и Метохии и других сербских краев, принадлежащих современникам событий.Так в рукописи Дечанского монастыря (№97, лист 1б) мы находим следующее: “Года 7198 (=1690) была война великая и грабеж по всей Сербской земле. И дошли немцы до Штипа, и турки побежали и вновь возвратились, и выгнали их за Дунай. О, о, горе мне! Лютый страх и несчастье тогда были: матерей разлучали от детей, и от отца сына, молодых забирали в рабство, а старых резали и душили. Тогда люди призывали смерть, а не жизнь. От проклятых турок и татар, тяжко мне, жестока скорбь. И когда захватили агаряне (т.е. мусульмане), тогда некий змей великий восстал на монастырь /Дечаны/, паша Гашли-паша, и ограбил монастырь и игумена, и едва его оставил в живых, и оставил монастырь в крайнем опустошении. Игумен не мог пережить, на третий день преставился игумен Захария”. Приведем еще одну современную событиям запись, Стефана Раваничанина от 1690 года: “Тогда… поднялся Патриарх – Арсений Чарноевич Печский со множеством народа сербского, 37 000 семейств и на военную службу императору (цесарю) вступили… В этой войне настал великий грабеж и расселение народа христианского и опустошение всей Сербской земли: монастыри, города и села опустели, а некоторые совсем сгорели. Так и наш монастырь Раваницу в Сербии постигло полное опустошение… Сие написал Стефан даскал, иеромонах Раваницкий”. Приведем и свидетельство одного итальянца о страдании сербов Косово и Метохии во время Великого переселения. Этот текст принадлежит Симплициану Бизозерио: “Не находя больше препятствия своему зверству, магометане принудили сербов, которые угнездились в Новом Пазаре, искать спасения в монастыре Студеница; за это время к их погибели поспешили и турки из Боснии и татары с равнины Косова. Христиане точно также были изгнаны из Призрена, Печи, Вранье, Вучитрна, Митровицы и многих других мест, даже и тех, которые далеко от Косово. Страшное зрелище, ибо прибывшие неверные варвары были немилосердны к этим несчастным жителям, которых всех, не взирая на старость, пол, бросали под саблю; в объятия смерти попали и те которые, поверив обещаниям, покинули убежища в лесах, где они спасали жизнь. Когда все жители были закланы, были сожжены и обращены в пепел их бедные лачуги; от огня спаслись только города Приштина, Печь и Призрен, ибо в них арнауты (албанцы) разместились, чтобы перезимовать… Ужасной была сцена с печским Махмуд-пашой… он бросился с арнаутами разорять те села, о которых знал, что они приняли цареву /австрийского императора/ защиту, разрубая на части всех кто попадался на пути, хотя для них Сербия была общей родиной”.

Но и после этого Великого переселения, не смотря ни на что, сербское население в Косово и Метохии и на всей территории Сербии продолжало составлять значительное этническое большинство. Вплоть до середины XVIII в. Косово и Метохия все еще довольно густонаселенной сербской территорией. Однако в первые десятилетия XVIII в. албанцы в массовом порядке спускаются со своих гор в обработанные края Метохии и Косова, и, образовывая известные своими преступлениями четы, или добровольно становясь янычарами и получая от турок особые привилегии, грабили и захватывали сербские села, церкви и монастыри, а потом поселялись здесь. Некоторые из этих албанцев изначально были римокатоликами и только в Косово и Метохии исламизировались. До сих пор сохранилась память о том, когда и какое село или целые края Косово и Метохии заняты албанцами и проживавшее там сербское христианское население насильно обращено в ислам, а затем албанизировано. В качестве примера приведем поселение албанцев в Байгоре и Шалье (восточней Митровицы на отрогах Копаоника) в XVIII в. большинство из этих албанцев были католиками из Малесийской Шальи (они принесли с собой это название для некогда сербской области), а затем были быстро исламизированы, получив тем самым привилегии.

Нужно заметить, что уже с XV в., после гибели Сербской державы, началось переселение сербов с территории Старой Сербии, а значит из Косово и Метохии, но происходил и обратный процесс, например, сюда переселялись сербы из Северной Албании, из Полога (около Тетова) и из области реки Шкумбы. Но количество косовско-метохийских сербов переселившихся в другие сербские края, например в Герцеговину и Боснию, было большим, чем все переселявшихся на территорию Косово. Известные и исторически достоверные большие переселения имели место в конце XVII - начале XVIII вв. Как уже сказано, во время переселения 1690 г. из Старой Сербии выселилось 37 тыс. сербских семей (около 185 – 200 тыс. человек). Нужно признать, что эти переселенцы значительно усилили сербское население за реками Савой и Дунаем и принесли туда живые и незабываемые традиции Косово и Метохии.

Другое тоже широкомасштабное переселение сербов из Косово и Метохии произошло в 1737 г. после второй Австро-турецкой войны, при Патриархе Арсении IV Йовановиче-Шакабенде. Приведем одно письменное свидетельство современника из Печи относящееся к 1737 г. в нем говорится: “Ох, лета Господня 1737 был великий мятеж, когда немцы взяли Ниш… Тогда бежал Патриарх Сербский господин Кир Арсений Червертый. Ох, как только все не пострадал тогда род христианский, какой мукой мучен не был. Невозможно в это время писать об этом, в страхе от турок. Тогда и Косово было пленено. Что еще скажу: не было такового во дни Диоклетиана /когда было страшное гонение на христиан/ как сейчас, ибо Бог попустил за грехи наши. Писал, Петар Андрейич”.

Между тем, тогда Косово и Метохия от сербов очищены не были. Наряду с другими свидетельствами, сообщающими о дальнейшем страдании косовско-метохийских сербов в течение XVIII и XIX вв. мы имеем ясное доказательство и о том, что в катастихе монастыря Девича и похожем катастихе монастыря Святой Троицы под Мушутиште /Сува Река/ записаны имена многочисленных сербов – благотворителей этих и других монастырей. Речь идет о десятках и сотнях сел, со священниками и приходами. В одном только Девичском катастихе насчитывается по крайней мере 200 сербских сел с приходами и священством, в качестве жертвователей этой особо почитаемой в народе великой православной святыни, в которой покоится святой Иоанникий Девичский. Но сколь сербский народ ни был жизнестойким и способным к сопротивлению и сколь он не выдерживал многие насилия и страдания, все же давление и бесчинства “диких арнаутов” и беззаконных измаильтян турок продолжались и усиливались, в виду чего имели место и единичные и групповые случаи бегства с территории Косово и Метохии, о чем писалось все больше потрясающих свидетельств. Одной из особенностей сербского существования в Косово и Метохии является постоянное восстановление своих христианских святынь, церквей и монастырей после их разорения.

По подсчетам историков и других ученых, в XVIII - XIX вв. из Старой Сербии выселено на территорию Сербии к северу от Косово и Метохии в другие западные сербские области, около полумиллиона человек. Наиболее крупномасштабные переселения были связаны с войнами Сербии и Турции в начале XIX в. (восстания Карагеоргия и Милоша, 1804 и 1815 гг.) и войны 1876-1878 гг. Особенно после известного Берлинского конгресса 1878 г, когда страдание сербов в Косово и Метохии было во многом схоже с событиями сегодняшних дней.

Скажем несколько слов о целых областях Косово и Метохии, которые были либо очищены от православных сербов либо исламизированы и потеряны для сербства. Так в течение XVIII и в первые десятилетия XIX вв. была полностью исламизирована область Гора на Шар-планине (Шар-горе). Ее жители – горанци - и сейчас говорят только на сербском языке. Точно также, но немного раньше, была исламизирована плодородная область Дреница, края Прекоруплье и Меджуводе в Метохии, а их жители до недавнего времени знали кроме албанского еще и сербский язык. Этим исламизированным и потом албанизированными сербам, которые изменили свою веру и национальность, сербами дано имя “арнауташи”. Если выражать исторические данные в цифрах, то 30-40% албанцев в Югославии славянского происхождения (историк Р. Самарджич)

(К содержанию)

Сербы Косово и Метохии в XIX веке и страдания до освобождения Косово в 1912 году

Процитируем один документ второй половины XIX в., повествующий о страданиях сербов в Метохии и на Косово. Запись сделана в Дечанах архимандритом Серафимом Ристичем в 1857-1858 гг.: “В сие время страдает народ славяно-сербский и славяно-болгарский и греческий и вообще православные христиане, сыны Восточной Церкви. Увы мне, от проклятых турок, больше всего от арнаутов. Вонми небо и услышь земля, услышь Европа, все верующие во Христа, избавьте народ стенающий. Праведный и премудрый Творец да смилуется над своим Христовым стадом. Писах аз смиренный и грешный архимандрит Серафим”.Имеется и другое, столь же выразительное свидетельство, принадлежащее тому же архимандриту Серафиму Ристичу (XIX в.). От лица угнетаемого и гонимого сербского народа Печской нахии Дечанский игумен жалуется турецкому султану на “насильников арнаутов, притеснения и злоупотребления которых превзошли всякую меру, и если не преградить им путь, то сербы принуждаемы переселиться со своей земли, напоенной кровью наших предков, и с наших пепелищ … Ибо и сами святыни наши не оставляются злодеями в покое. Нет дома христианского, который не ограблен, нет села, нет города, нет церкви и монастыря, которые бы не возопили от насилия…”

Приведем и еще одно письменное свидетельство о страданиях косовских сербов во второй половине XIX в. Это обращение священника Петра и группы сербов из Неродимля, написанное 4 марта 1872 года: “Одна арнаутская корова здесь стоит больше, нежели все христиане и все христианские церкви. Жалкое состояние наше невозможно описать… Дважды за два года мы страдаем от пожара, и лишь для того, чтобы наше достояние было покрадено и разорено. Старые церкви рушатся и не могут быть восстановлены… плачь наш никто не слышит, а еще и говорят: я сам тебе закон… Мы жалуемся, но никто не признает нашей правоты, но еще и говорят: “Право твое на Косово пропало, когда погиб Лаза”. Мы надеемся на лучшее, но становится все хуже”.

Последняя фраза, сказанная с ненавистью албанцем мусульманином звучит как насмешка над бедными косовскими сербами и свидетельствует о том, что албанцы и турки хорошо понимали глубинную сербскую привязанность к своему Косово и историю о царе Лазаре Мученике. Это вовсе никакой не “мифоманский” вымысел “сербского романтизма” XIX в., как злобно пишет подручный НАТО-историк Ноэл Малколм и другие ему подобные псевдо историки. Мы приведем еще одно только, опять турецкое, свидетельство, лучше всего говорящее о присутствии и силе Косовского сознания заветной мысли и выбора в сербской свободолюбивом народе на протяжении веков. В 1806 году Травницкий везирь Сеид Мустафа-паша пишет в Стамбул (5 мухарема 1221 г., т.е. марта 1806г.) и посылает в приложении письменные показания Валевского наиба (помощника кадия) Османа-ефенди, бежавшего в Боснию из восставшей при Карагеоргие Сербии. Этот турок сообщает, что провел полтора года как пленник “среди бунтарей…у проклятого Якова (Ненадовича)” в Валево, хорошо узнав их желания и намерения. Повстанцы, по его словам, готовятся к продолжению борьбы. “Сейчас они во все концы разослали письма полные лжи и обмана. Их злые намерения скрыты до дня св. Георгия, а после этого, все хотят выйти на Косово, как некогда царь Лазарь. Они постоянно держат в руках книги об истории упомянутого царя, и он является великим подстрекателем к восстанию в их сознании”.

Другие сведения о страданиях, изгнаниях, исламизации и албанизации сербов Косово и Метохии в XIX - начале XX вв. представлены, хотя и далеко не полностью (иначе бы они составили целые тома), в упомянутом сборнике “Задужбины Косово” (с. 611-728). В качестве иллюстрации приведем факт, что только один, составленный в начале XX века список албанских преступлений в отношении сербов в Косово, в период с 1 января 1904 до конца декабря 1905 гг. насчитывает 280 жертв, из которых около 100 убитых и приблизительно столько же раненых, несколько десятков изнасилований сербских женщин и девушек и избиений немощных, а остальное – кражи денег, имущества и скота у сербов. Страдания сербов увеличились с приходом в Косово и Метохию около 30 тыс. албанцев, которые после освобождения Топлицы и признания Сербии европейскими силами на Берлинском конгрессе 1878 года, частично покинули освобожденные края, а частично были высланы, и переселились в Косово и Метохию. Они получили прозвище “мухадзери” и были особенно кровожадны; от них тогда особенно страдало сербское население в Гниланском краю и по всему Косово и Метохии. Так с 1880 по 1912 гг. было изгнано из Косово около 150 тыс. сербов.В это время у албанцев начинается пробуждение национального сознания и происходит образование так называемой Призренской лиги, поддерживавшейся турецкой Портой, обещавшей албанцам автономию внутри Османской империи. Это делалось для того, что с помощью албанцев держать сербскую христианскую райу в подчинении и препятствовать освободительной борьбе сербов.

Известный ученый и исследователь Балканского полуострова Йован Цвийич описывает трагическое положение сербского народа в Косово и Метохии во второй половине XIX и первом десятилетии XX вв. следующим образом: “Между 1876 и 1912 годами по этнографическим и историческим данным территорию Косово и Метохии покинуло около 150 тыс. сербских беженцев … Я путешествовал по областям Старой Сербии, а также по Македонии, Эпиру и Фессалии, с целью проведения научных исследований целых 20 лет (до 1912г.), и могу с полной ответственностью сказать, что это край, где царит наибольшая анархия и насилие, не только на Балканском полуострове но, возможно, в мире. Я уверен, что это подтвердят те английские политики и путешественники, которые знают Старую Сербию по личным наблюдениям. Власти нет или она бессильна. Два рода населения разной веры живут смешанно, и между ними не урегулированы человеческие отношения и не существует никаких норм. Одни - магометане, особенно албанцы, все вооружены, а другие – сербы, которым запрещено носить оружие. В некоторых краях полностью правят насильники, окруженные вооруженными четами, в основном албанского происхождения, а по всей земле стоит крик от разбойников, которые, как и первые, живут грабежами и кражами. Из-за такового разбоя и нападений сербы оказываются выгнанными из своих сел, а села эти заняты албанцами. Пропали сербские скотоводы с высоких горных пастбищ Старой Сербии, так как практически весь скот у сербов украден. Разбойничьи албанские четы приходят в основном из Средней и Северной Албании. Изгнанные сербы переселяются в /северную/ Сербию. Следовательно в Старой Сербии есть села, в которых живут поселенные албанские колонисты, а сербы, которые имеют права на владения своими землями, изгнаны, и в Сербии только с 1876 г. до начала Балканской войны (1912г.) их насчитывается около 150 тыс. Все тамошние (косовско-метохийские) сербы не могут перебежать в Сербию, и многие становятся чифчиями (*прим. ред – чифчия – крепостной крестьянин последнего периода османского феодализма, находившийся под двойным гнетом эксплуатации) у албанских разбойников или бегов. Многие сербы из-за этого перешли в магометанство…обычно только хозяин дома, а жена не допускала, чтобы дети меняли веру… но часто исламизирована была и вся семья. Постоянно случаются похищения сербских женщин и девушек, их обращают в ислам. Правда, в последнее время такая женщина или девушка должна заявить перед турецким судом, в котором принимает участие и сербский священник, что она сама желает переменить веру. Часто священникам удается добиться от женщин противоположного признания перед судом, что они не хотят менять веры, и тогда они возвращаются в свой дом. Мне рассказывали весьма трогательные сцены подобного рода. Но их муж или отец сразу же подвергаются опасности, и если они быстро не переселятся в Сербию, арнауты их, как правило, убивают. Принятие ислама сербскими крестьянами совершенно объяснима, потому что с этим прекращаются все их муки и беды. В этих областях есть и тайные крипто-сербы, которые внешне приняли все албанское, особенно одежду и манеру поведения, и, помимо сербского, знают в совершенстве албанский язык. Вблизи города Гнилана есть сербы крипто-католики, которые пошли еще дальше так, что приняли ислам, но в семье, в своих домах они все еще христиане… Очень редко, когда кто-то отвечает за эти преступления и если это происходит, то виновный, как правило, не бывает наказан. Это отчаянное положение не изменилось и с введением конституции 1908 года (со стороны так называемых младотурок). Более того, из-за стремлений младотурок к оттоманизации, положение всех христиан в Турции ухудшилось… Многие церковные и монастырские имения они /младотурки/ провозгласили общественным достоянием, и на них расселены магометане, иммигрировавшие из Боснии, которые в действительности говорят только на сербском языке. Этих магометан поселили и на пастбищах и выгонах сербских сел, чтобы лишить их условий для существования. Так раздроблялись компактные сербские поселения и устраивались оазисы смешанного христианско-магометанского населения… Турецкое правление и арнаутские преступления и насилия! Впрочем, это и для самых гуманных людей Западной Европы расплывчатые понятия. Для нас сербов это акты уничтожения нашего народа…Они касаются народа, который был центром Сербского государства. В Старой Сербии находятся наши самые прекрасные церковные постройки средних веков: Грачаница, Дечаны, Печ, Сопочани, Баньска и другие. Почти в центре этой области Косово, о котором нам тяжело вспоминать, потому что на нем в 1389 году в битве между сербами и их союзниками в одной стороны и турками с другой стороны погибла свобода балканских христиан. Защищая свое государство на Косово погибла вся сербская элита. На Косово туркам был дан самый решительный и серьезный отпор туркам при завоевании Балканского полуострова. Веками жила мечта сербского народа о возвращении и освобождении Косово, с которым связан прекраснейший цикл сербских народных песен. Сербская народная душа так захвачена косовской катастрофой, что она стала постоянным народным мементо и источником национальной силы”.

http://svetisrbi.nm.ru/memor1.htm#Истор … %20Метохии

Косово и Метохия во время Первой и Второй мировых войн

С освобождением Косово и Метохии в 1912-1913 гг. никакого переселения албанцев с этих территорий не было, и не было мести по отношению к ним со стороны сербов. Тогда же великими державами было принято решение об образовании Албанского государства, в которое естественно Косово и Метохия не вошли. Хотя на этих территориях и проживало албанское население, европейские державы признали их классическими сербским областями. Сербской армии, которая прорвалась на берега Адриатики, было приказано отступить из Северной Албании, хотя там, на территории новой Албании, оставалось сербское население. К сожалению, вскоре началась Первая мировая война, во время которой сербов вновь ждали страдания.

Страдания сербского населения Косово и Метохии во время Первой мировой войны и австрийско-албанской оккупации начались еще во время отступления сербской армии через Албанию и продолжались в течение всей оккупации. Особенно жестоким было подавление сербского Топлицкого восстания в 1917 г., в чем албанцы приняли активное участие на стороне немцев, австрийцев и болгар. Приведем только один пример того, как претерпели мученическую кончину зверски убитые сербские военнослужащие - около 60 человек с 3-4 офицерами. 13/26 ноября 1916 года этот отряд во время отступления к Албании и Адриатическому морю свернул для короткого отдыха в монастырь Св. Марка Коришского над Призреном. Здесь их окружили албанцы (арнауты) из соседнего села, и когда сербы сдали оружие под честное слово, что с ними ничего не случится, их всех перерезали. Двух пожилых сербов из Призрена, ставших единственными свидетелями этого преступления - Косту Джорджевича (60) и бабу Митру (80) - те же албанцы убили и бросили со стены в пропасть реки Коришки. Затем они полностью ограбили монастырь Св. Марка, разрушили монастырские здания, осквернили и обезобразили церковь, уничтожив иконостас и древние фрески. Ими была разбита и осквернена могила великого народного благотворителя Симы Игуманова Призренца.

В период оккупации 1915-1918 гг. на территории Косово и Метохии были убиты следующие сербские архиереи и священники:

1-2) Митрополит Викентий (Крдзич) и его дьякон Цветко Нешич, которые ночью 23 ноября были уведены из Призрена в Урошевац, где ночью 25 ноября привязаны проволокой к столбу, облиты керосином и сожжены живьем.

3-9) Иеромонах Даниил, настоятель монастыря Св.Марка Коришского, зарезан албанцами 17 ноября 1917 г. вместе с еще 6-ю священнослужителями.

10) Иеромнах Савва Попович из монастыря Грачаница убит албанцами ночью 16 апреля 1916 г. в своем доме в Прилужье.

11) Игумен Руфин Николич, настоятель монастыря Девич, отравлен албанцами в ноябре 1917 г.

12) Протоиерей Коста Йованович из Призрена убит в декабре 1915 г.

13) Любомир Репич, настоятель (парох) Призренский, замучен 17 ноября 1917 г.

14) Сречко Чжурич, настоятель (парох) Печский, убит в 1917 г.

15) Священник Дена Дебелькович, парох Липлянский зарезан 12 ноября 1915 г. в селе Суви До под Липляном в доме одного албанца и брошен в канаву

16) Свяшенник Милько Симич, из Сухого Грла в Метохии, убит в ноябре 1915 г. в Сухом Грло

17) Викентий Симич, парох Сачаницкий, повешен вместе с 12 известными сербами из Сочаницы у Косовской Митровицы 30 января 1917 г.

18) Джура Стоянович, парох Зочиштский (под Великой Хочей), убит албанцами 20 апреля 1918 г. межу Зочиштом и Ретимльем.

19-20) Протоиерей Новопазарский Тома Протич и его сослужитель Коста Кулагич из Нови Пазара схвачены 19 ноября 1915 г. в одном сербском доме в Митровице, выведены и убиты при впадении р.Ситницы в Ибар.

21) Петар Бачанин, парох Врачевский, убит 28 сентября 1915 г.

22) Петар Попович, парох Штавицкий под Рожаем, убит с двумя сербами около Сопочан 10 ноября 1915 г.

После освобождения в 1918 г. и образования Королевства СХС, а затем Югославии, сербское население Косово и Метохии, уменьшившееся за время войны и оккупации, было увеличено за счет частичной колонизации, но она не была систематизирована не сопровождалась необходимой заботой о населении Косово. Тем не менее это дало повод и возможность коммунистической пропаганде, управляемой Коминтерном, в межвоенные годы осуществлять в Косово и Метохии антисербскую и антиправославную пропаганду, которой в определенной степени способствоввали и которую использовали албанцы. Имели место террористические “мятежи” албанских разбойников, в виду чего сербское население снова было лишено мира и спокойствия. В 1941 году в результате нападения Германии и ее союзников последовало стремительное крушение королевства Югославии и разделение сербских областей на оккупационные зоны. Практически по тем же границам этих оккупационных зон, были проведены границы республик и автономных краев при коммунистической власти Иосипа Броз Тито. Другими словами оккупационные и коммунистические планы дробления сербского народа совпадали. В 1941 году Косово и Метохию разделили между собой немцы, итальянцы и албанцы, располагавшие при оккупантах свое вооруженной армией, члены которой назывались “балистами” и совершали страшные преступления по отношению к сербам, сербским святыням, монашеству, духовенству и всему народу.

(К содержанию)

Страдание сербов Косово и Метохии в 1941-1945 гг.

За время оккупации и разгула албанских балистов в Косово и Метохии в 1941-1945 гг. были убито множество сербских священников и монахов, вот их имена:

1) Иеромонах Дамаскин Бошкович из монастыря Девич был зверски убит албанцами из соседних мест. Его избили прикладами и подвергли мучениям, таскали по камням и наконец застрелили. Это произошло в первой половине октября 1941 г. Монастырь Девич тогда же был подожжен и разрушен.

2) Игумен Иоанн Зечевич из Печской Патриархии убит в 1944 г. баллистами в Албании.

3-4) Протоиерей Андрия Попович из Истока и иеромонах монастыря Гориоч Никодим Радосавльевич, вместе с 102 сербами из Источской парохии убиты албанцами в Истоке в 1941г.

5) Иеромонах Александр Перович убит албанцами в Подуево в октябре 1944г.

6) Иеромонах Иоанникий Минович из монастыря Бинча под Витиной, пропал без вести.

7) Монах Герман из монастыря Дечаны уведен в Албанию и там расстрелян.

8) Монах Стефан Живкович из монастыря Дечаны убит албанским солдатом в Зочиште 8 января 1945 г.

9) Священник Стайко Попович из Призрена убит 17 апреля 1943г. в Качанике.

10) Священник Тодор Секулич из Любиджы под Призреном, убит в монастыре Дачаны взрывом брошенной албанцами бомбы.

11) Священник Крста Попович, парох Ранилушский убит в 1944 г. баллистами.

12) Священник Момчило Нешич, парох Митровацкий убит в 1943 г.

13-14)Священники  Чедомир Бачанин и Тихомир Попович, расстреляны в полночь 28 ноября 1942 г. в Косовской Митровице.

15)Священник Драгомир Куюнджич из Урошевца убит 30 ноября 1942 г.

16)Священник Слободан Попович из Джаковицы убит в дверях своей квартирой 8 февраля 1942 г.

17)Священник Михаило Милошевич из Печи, убит 9 декабря 1944 г.

18)Священник Радуле Божович из Придворица, убит.

19)Священник Тихомир Балшич из Печи, убит.

20)Священник Митар Вуйисич из Витины, убит.

21)Иеромонах Симеон Гойкович из Бабиного Моста, убит.

22-23) Священники Урош Попович и Лука Попович из Тутина и с ними псаломщик Тутинской церкви, убиты во время богослужения 21 февраля1943 г. в церкви.

24) Монахиня Пелагея из монастыря Сопочани убита в день Св. ап. Луки 1942 г.

в монастыре Сопочани В течение 1941-1945 гг. опустошены, сожжены и разрушены многочисленные церкви и монастыри на Косово и Метохии (насчитываем 26):

Монастырь Девич в Дренице полностью ограблен и разрушен;

Монастыри Грачаница и Соколица под Митровицей ограблены;

Монастырь Св. Марка в Корише ограблен, разрушен, пытались поджечь;

Церковь монастыря Гориоч под Истоком осквернена и служила албанцам в качестве тюрьмы при массовых арестах сербов.

Сожжены и разрушены церкви в сербских селах в Метохии:

Церковь св. Петра XIV в. в селе Корише под Призреном

Натовская бомбардировка Сербии и Косово и Метохии (24 марта – 10 июня 1999 г.)

Военное столкновение НАТО и СРЮ началось массированной бомбардировкой всей территории страны 24 марта 1999 года и продолжалось целых 78 дней. Оно завершилось 10 июня 1999 года того же года подписанием в Куманово военно-технического соглашения, продиктованного НАТО. Бомбардировки ознаменовали начало новой фазы конфликта в Косово и Метохии. В этот момент силы безопасности СРЮ начали “окончательную расправу” с албанскими мятежниками. Часть албанцев самовольно покинули Косово, опасаясь репрессий и подстрекаемые своими западными друзьями и союзниками для того, чтобы создалось картину “гуманитарной катастрофы”, а большая часть албанцев – около 700тыс. беженцев покинули край, по статистике UNHCR, до июня месяца 1999 года, выгнанные государственной полицией и армией. Эта акция сопровождалась актами насилия, убийствами, грабежами и уничтожением албанского имущества. Церковь через свои представителей призывала к цивилизованному и достойному поведении и делала все, что могла для предотвращения насилия. Во время Великого поста 1999 года епископ Рашко-Призренский Артемий издал Открытое сообщение направленное приходам и монастырям, в котором призвал народ к воздержанию и покаянию и самым решительным образом осудил грабежи и насилия. Некоторые наши монастыри, как, например, монастырь Дечаны, организовали гуманитарную помощь для пострадавших албанцев, как они это делали раньше для сербов бежавших от ОАК. Зимой 1998/1999 гг. монастырь вместе с Православной международной гуманитарной организацией IOCC (International Orthodox Christian Charities) из США оказывал помощь всем нуждающимся, и больше всего самим албанцам. Подобную деятельность организовали и другие парохии по всей Рашко-Призренской епархии, особенно для пострадавших сербов и сербских беженцев из Краины расселенных в Косово и Метохии. Дечанский монастырь принял около 200 албанских женщин и детей из самих Дечан, жизни которых подвергались опасности.

Нередко во время бомбардировки мощные бомбы падали около наших великих святынь, особенно около Грачаницы и Дечан, но непосредственно им материальный ущерб причинен не был. Сильно пострадали от бомбардировок сербское православное кладбище и кладбищенская часовня в Приштине, получившие сильные повреждения. (После прихода НАТО военные на протяжении всего лета 1999 года собирали и уничтожали неразорвавшиеся бомбы над монастырем Грачаница, в руднике Кишница). Это совершенно ничем не оправданная бомбардировка, которую Церковь открыто осудила и назвала негуманным и нецивилизованным поступком. Безумная антисербская и античеловечная бомбардировка НАТО не решила ни одной важной проблемы и оставила негативные последствия для Косово и Метохии и всей Сербии на долгие годы.

(К содержанию)

Трагическое положение сербского народа и Сербской Православной Церкви в Косово и Метохии с июня 1999 г. и до сегодняшнего дня

Когда белградское правительство, подписав 10 мая 1999 года в Куманово так называемое Военно-техническое соглашение, окончательно приняло план международного сообщества о размещении сил КФОР и выводе Югославской армии и МВД, сербский народ в крае был охвачен замешательством и паникой. В течение нескольких дней во время отхода югославской армии и сил безопасности, Косово и Метохию покинуло значительное количество сербов. Первая волна беженцев составила, по-видимому, около 30 тыс. человек. Все это произошло в момент прибытия КФОР-а и возвращения албанцев. Сербское духовенство призывало народ оставаться в своих домах, где это только было возможно и само подавало самоотверженный пример, оставаясь на своих приходах и в монастырях. Так все монашествующие остались в своих монастырях, ежедневно поддерживая радио-связь с епархиальным начальством в Призрене. Говоря о периоде предшествовавшем приходу сил КФОР, необходимо сказать о весьма негативном поведении некоторых представителей прежних органов власти, первыми бежавших из своих домов с грузовиками наполненными имуществом, нередко награбленным у албанцев. Некоторые из них активно пропагандировали идею о том, что сербы должны покинуть Косово и Метохию, в то время как голос о возрастающих потоках беженцев в государственных средствах массовой информации едва был слышан за “победными” фанфарами (!?). Для жителей в Косово и Метохии становилось все очевидней, что речь идет о поражении и капитуляцию, кровавую цену за которые платили сербы, решившие остаться на своей родной земле.

10 июня 1999 года силы КФОР-а начали входить на территорию края со стороны Скопье и албанского города Кукеса, неподалеку от Призрена. 12 июня КФОР официально прибыл в Приштину и был встречен тысячами ликующих албанцев. Одновременно с приходом международных сил развернулась активная деятельность ОАК, как оставшихся в крае и немедленно захвативших власть в городах подразделений, так и групп, которые беспрепятственно проникали с вооружением из Албании, не взирая на присутствие КФОР. Пока подразделения КФОР выбирали удобные места для развертывания своих баз, по всему краю, и особенно в крупных городах, росла волна невиданных преступлений, грабежей, убийств и похищений, жертвами которых становились оставшиеся сербы, цыгане, горанцы и мусульмане босняки. Уже 12 июня пятеро сербов были захвачены на улицах Приштины. Одновременно приходили сообщения о терроре в отношении цыган. 14 июня бежало из села сербское население Зочиште около Ораховца, а их дома и монастырь Святых целителей Косьмы и Дамиана (XIV в.) в последующие дни были сожжены албанскими экстремистами. Немного позднее монастырская церковь была взорвана. 12 июня 1999 года был ограблен, подожжен, а потом взорван монастырь Святой Троицы в Мушучиште (XIVв.). Сестры монастыря едва успели спасти свои жизни.

В тот же день немецкие силы КФОР вошли в Призрен. На улицах города 16 июня 1999 года был захвачен монах Харитон Лукич из монастыря Святых Архангелов. Его схватили и увели в неизвестном направлении вооруженные члены так называемой военной полиции ОАК. Спустя более года, изуродованное и обезглавленное тело отца Харитона со следами жестоких мучений было найдено под Призреном.

Епископ Рашко-Призренский Артемий уже в первые дни после прихода КФОР установил контакт с немецким военными властями в Призрене и обратился к ним с просьбой о защите оставшихся сербов, но они этого не сделали. 15 июня под защиту был взят кафедральный собор и епископия, окруженные албанской толпой разрушавшей все сербские памятники в округе. Было совершенно очевидно, что КФОР не мог и, видимо, не хотел остановить волну методичных расправ и террора со стороны албанцев. Единственное, что оставалось - это эвакуация остатков сербского населения Призрена, что и было осуществлено благодаря епископу Захолмско-Герцеговинскому Афанасию Евтичу, приехавшему на помощь в Призрен с пятью автобусами из Вране. Вместе с владыкой Артемием они вывезли из города в направлении Грачаницы несколько сот сербов (в 5 автобусах, за которыми двинулись и около 40 автомобилей с семьями). В здании Призренской семинарии под немецкой охраной оставалось около 200 сербов, цыган и мусульман, а также несколько албанцев, которым из-за приятельских отношений с сербами, их соплеменники угрожали убийством. Заботу о них взял на себя один сербский священник. Другой священник в Призрене остался в охраняемой военнослужащими НАТО епархиальной резиденции. Впоследствии епископский двор и кафедральный собор в Призрене остались под усиленной охраной немецкого контингента КФОР.

Из всех концов Косово и Метохии ежедневно приходили известия о похищениях и убийствах сербов. Достаточно посмотреть еженедельные и ежемесячные извещения священников и церковно-народных советов, например из Гнилана, Витины, Липляна, Урошевца, Призрена, Ораховца, Печи, чтобы увидеть какие преступления албанцы совершали ежедневно в отношении сербов, их домов, хозяйств, церквей, и вообще в отношении всего сербского. Рубили и жгли даже дорогие для сербов столетние дубы и многовековые сосны, вокруг церквей и монастырей, как это произошло в Петриче под Печью, в Неродимлье под Урошевцем, в монастыре Бинча под Витиной. За короткое время было уничтожено 50 церквей и монастырей, и еще больше кладбищ, а точное число ограбленных, подожженных и взорванных сербских домов и зданий до сих пор не установлено. Проще говоря, албанцы начали методичное уничтожение всех следов сербского существования и бытия на территории Косово и Метохии. Частые устные и письменные обращения, протесты, сообщения, просьбы и мольбы, которые командованию НАТО и международному сообществу направлял епископ Артемий, а с ним и Патриарх Сербский и митрополит Черногорско-Приморский Амфилохий и епископ Герцеговинский Афанасий, часто бывавшие в Космете, нисколько не помогли Просьбы и обращения не приносили никаких результатов, потому что преступления продолжались и множились: убийства, похищения, грабежи, поджоги, изгнание сербов из всех общественных организаций (больниц, поликлиник, школ, почты, общинных домов, фабрик, с рабочих мест). Никто из захваченных сербов до сих пор не найден, никто из изгнанных не возвращен в свой дом или на свое рабочее место, никто из преступников не арестован, а когда кто-нибудь из албанских террористов и был схвачен, то вскоре его отпускали “ввиду недостатка доказательств”! Складывалось отчетливое впечатление, что ответственные лица НАТО и других международных организаций просто предоставили албанцам свободу мстить и изгнать как можно больше сербов, чтобы устроить, таким образом, “этнически чистое” Косово, т.е. максимально снизить количество сербского и другого неалбанского населения, так что таким образом предопределить будущее “решение” Косвоской проблемы. Это проявилось и в односторонней и предвзятой политике всех трех Высших Представителей ООН и наскоро организованных структур УНМИК, которые в отношении сербов остаются неэффективными и несправедливыми. Достаточно сказать, что в присутствии НАТО и УНМИК очищены от сербов города Призрен, Печ, Клина, Урошевац, Гнилане, Витина, а также почти вся территория Метохии, и многие некогда смешанные населенные пункты.

С 14 по 16 июня 1999 года в Ораховце около 600 сербов из разных мест города перебежало в сербский квартал около церкви, где народ приготовился в случае необходимости оказать сопротивление албанцам, захватывавшим их имущество и поджигавшим сербские дома. Однако, вскоре от более 6 тыс. сербов в Ораховце едва осталось 2 тыс. Ситуация изо дня в день становилась все тяжелей и в других районах края. 17 июня 1999 года около 5 тыс. сербов в сопровождении военнослужащих КФОР покинули Урошевац и окрестности. Около 500 сербов продолжали оставаться на железнодорожной станции, откуда с большими трудностями они были эвакуированы 18 июня. По сообщениям UNHCR, в это же время в Косово и Метохию с разных сторон въезжали тысячи албанцев. Только за пять дней в Край прибыло около 50 тыс. человек, в то время как по сообщению Международного Красного Креста в общей сложности 50-60 тыс. сербов покинуло Косово и Метохию с 13 по 18 июня 1999 года. Ситуация становилась все тяжелей в Гниланской области, где в первые дни зафиксировано несколько нападений, убийств и похищений сербов, хотя в Гнилане и всем Косовском Поморавье до этого не было изгнаний албанцев и грабежа и разрушения их домов.

Сербы в спешке покидали свои дома на территории Метохии, в районе Печи и Дечан. Несколько сербских крестьян были найдены убитыми, а такие большие села, как Бело Поле и Витомирица под Печью, были очищены от сербов полностью. Сербы из Бело Поля тоже вынуждены были покинуть свои дома и ушли в направлении Черногории 19 июня 1999 года, после того как трое сербов были зарезаны. В последующие дни албанцы ограбили и подожгли все сербские дома в Белом Поле и сожгли и превратили в руины старую сельскую церковь. Митрополит Черногорско-Приморский Амфилохий со своими монахами прибыл в Печскую Патриархию и принял в Печском монастыре несколько сот человек, спасавшихся от албанского террора. Митрополит установил контакт с итальянским командованием КФОР и прилагал большие усилия для того, чтобы остановить преступления в отношении сербов. В самом городе Печь вскоре не осталось ни одного серба, а из Печской Патриархии конвоями, в сопровождении итальянцев, переправлялись те, кто, опасаясь расправ, пытался уйти в направлении Сербии или Черногории. В течение двух месяцев (июнь-июль 1999 гг.) митрополит Амфилохий со своими монахами обнаружил и похоронил около 30 тел убитых сербов, в основном пожилых людей и женщин. Тела убитых, чаще всего, были изуродованы самым чудовищным образом (их фотографии опубликованы). Монахи монастыря Високи Дечаны тоже быстро установили контакт с итальянскими военными и попросили организовать около монастыря охрану. Несколько оставшихся в городке Дечаны сербов нашли прибежище в монастыре, а четверо человек было захвачено ОАК. Во всей Дечанской общине вскоре не осталось сербского населения, а все имущество сербов сразу же было разграблено и частично уничтожено. Монастырь Дечаны, который уже принимал сербских и албанских беженцев, вновь служил убежищем не только для сербов, но и для цыган, 50 их которых укрылись в монастыре после того, как албанцы сожгли их дома. В монастыре находилась и семья мусульман-горанцев.

Почти все сербы из Джаковицы покинули свои дома уже в первые дни оккупации. Последние из них собрались здесь около маленькой приходской церкви Успения Пресвятой Богородицы на известной старой Сербской улице, где после нескольких последовавших одна за другой эвакуаций осталось только 6 сербских старушек, живших в абсолютной изоляции под защитой итальянского КФОР. Эти старушки, под предводительством учительницы на пенсии Полексии Кастратович, стали примером пример храбрости и христианской веры в этот трагический период истории Метохии и Косово. Некоторое количество сербов Джаковицы исчезли без следа, и по свидетельствам многих очевидцев, были уведены в лагеря ОАК, где подверглись мучениям и были убиты.

10 июня 1999 года члены ОАК напали на монастырь Девич и остались там до 12-го июня, когда прибыл французский КФОР. Три дня они грабили монастырь и издевались над монахинями и иеромонахом Серафимом, который был избит в алтаре церкви, получив повреждение челюсти, и истекал кровью. Настоящее чудо Божие, что никто не получил более сильных повреждений во время этого бесчинства, и что монастырь не был разрушен (как это произошло в 1941 году). Повреждения получила церковь, были разбиты иконы (на одной ножом нацарапано “UCK”) и осквернена могила св. Иоанникия Девичского. Албанцы пытались открыть гробницу и разбили мраморную надгробную плиту. Вероятно девичские монахини и о. Серафим были бы убиты, если бы в последнюю минуту им на помощь не пришел священник Радивой Панич с игуменьей монастыря Соколица Макарией. Они привели с собой французских солдат, взявших монастырь под охрану. Сестры монастыря Гориоч, которые несколько дней были закрыты в монастыре, с великим облегчением дождались первых итальянских военных, которые вместе с испанцами организовали защиту монастыря. Подобная история была и с метохом Печской патриархии в Будисавцах, который сначала оказался под защитой военнослужащих итальянского, а затем португальского контингента КФОР.

Представители Рашко-Призренской и епархии в конце июня 1999 года в сопровождении КФОР-а объехали некоторые районы Косово и Метохии и смогли убедиться на месте событий, что началось систематическое уничтожение сербских святынь. Монастыри Святых целителей Косьмы и Дамиана (Святых Врачей) в Зочиште и Святой Троицы в Мушутиште пережили поджоги, а немного позднее, в июле месяце, церковь и монастырь Святой Троицы были взорваны. На территории Сувой Реки были уничтожены две церкви: приходская в городе, и прекрасная древняя церковь Пресвятой Богородицы в селе Мушутиште (построена как и Грачаница в 1315 году и расписана прекрасными фресками). Днем 24 июня 1999 года около 3200 сербов под защитой КФОР-а организовано покинули Ораховац. Помимо оставшихся 2 тыс. местных сербов, в Ораховце находились и около тысячи жителей сербского села Велика Хоча. Немецкий КФОР обеспечил их охрану, что хоть какое-то существование этого единственного сербского анклава в южной части Метохии. Однако КФОР прилагал слишком мало усилий к тому, чтобы остановить насилие, и это вызвало у сербов еще большее недоверие, а у албанцев ощущение того, что им позволено безнаказанно расправляться над сербами. Доказательством этого служит и то, что албанцы, несмотря на имевшуюся договоренность, не дали войти в Ораховац военнослужащим русского контингента КФОР.

Сербы предотвратили прорыв албанцев в северную часть города Косовская Митровица, остановив тем самым вторжение в северные, чисто сербские районы Косово и Метохии. Все тревожней становилась ситуация в Приштине. Ежедневные убийства, похищения, акции насилия и поток сербских беженцев, покидавших свои дома, стали горькой действительностью столицы края. Вскоре в Приштине от 40 тыс. сербов осталось всего несколько сотен. Вооруженные боевики ОАК, особенно так называемая военная полиция экипированная в черную униформу, совершали облавы во всех городских учреждениях, хватая и убивая оставшихся сербов. Уже в первые дни от сербов был очищен Клиническо-больничный центр в Приштине. После похищения известного профессора Андрии Томановича, все остальные врачи сербы покинули больницу. То же самое произошло и с университетом. После того как в конце июня 1999 года на Электро-техническом факультете были убиты трое сербов, почти все преподаватели со своими семьями покинули Приштину. ОАК захватила и отель Гранд, и все сербские места принадлежащие сербам в городе. Остались только в некоторой степени безопасные сербские села около Приштины, оказывавшие первое прибежище многочисленным изгнанникам на их пути в центральную Сербию. Очень тяжелой оставалась ситуация в Косово Поле, Обиличе и Липляне, но сербы все таки еще жили здесь. К сожалению, выселение сербов из этих мест продолжалось, особенно из Косово Поля, в котором албанцы захватывали все больше сербской собственности. Сначала они ее просто захватывали, а позднее принуждали продавать.

После серии нападений со стороны вооруженных албанцев в Гниланском крае, сербское население в июне-июле 1999 года покинуло села Жегру и Житинье. Все сербские дома после этого были методично разграблены и сожжены вместе с двумя церквями в Жегре. В других частях Косовского Поморавья, сербы остались в своих селах, в то время как их количество в самом Гнилане (до столкновений более 12 тыс.) с каждым днем все уменьшалось. Около городской церкви в Гнилане начал работу Церковно-народный совет, который постоянно фиксировал многочисленные нападения и притеснения сербов и, контактируя с американским КФОР-ом, делал попытки предотвратить насилие. В церковном дворе была организована импровизированная амбулатория, информационный центр и приемный гуманитарный центр для всех нуждающихся в помощи. Выдержка, активность и храбрость этих людей, собравшихся около своих священников, заслуживает восхищения. Но, ни терпение, ни выдержка не спасли сербов Гнилана от террора, так что все они, все таки, были изгнаны, кроме еще остающихся там 200 семей (около 700 человек).

В монастыре Грачаница, куда прибыл епископ Рашко-Призренский и Косовско-Метохийский Артемий, началась активная деятельность организации народа, особенно около приходских центров. Был сформирован информационный центр, где собирались данные о страданиях сербов, и организованы ежедневные посещения разных районов края в сопровождении КФОР. Епископ Артемий установил контакт с представителями миссии ООН и КФОР и постоянно в устной и письменной форме обращался к ним, с тем чтобы они остановили террор албанцев в отношении сербов и другого неалбанского населения на территории края. Он неоднократно призывал обеспечить безопасность нашим святыням и памятникам культуры.

2 июля 1999 года в Приштине была организована встреча сербских представителей во главе с владыкой Артемием с политическими лидерами албанцев. По этому случаю было подписано совместное Сообщение, в котором содержался призыв к миру и терпимости. К сожалению, всего два часа спустя после окончания встречи, албанские лидеры организовали пышные торжества в Приштине, во время которых были повалены и протащены по улицам памятники Вуку Караджичу и Петру Негошу, а после этого продолжился террор в отношении оставшихся в городе сербов. Стало очевидно, что албанские лидеры продолжали вести двойную лицемерную политику, заигрывая со своими сподвижниками перед международными представителями, в то время, как с другой стороны не только спокойно относились к происходящему, но и подстрекали своих соплеменников к террору в отношении сербов, цыган, горанцев и других этнических групп на территории Косово и Метохии.

Хотя представители международного сообщества продолжали выдавать эти преступления за спонтанные проявления мести, становилось все очевиднее, что речь идет об организованных актах насилия, осуществляемых ОАК, продолжавшей действовать в виде преступных банд под управлением влиятельных албанских семей и фисов (племен). После так называемой “демилитаризации” ОАК и ее преобразования в “Косовский защитный корпус” положение к лучшему не изменилось. Это проявилось в процессе уничтожения сербских православных храмов, большинство из которых заминировано и взорвано весьма профессионально. Международная миссия не только своевременно не предотвращала эти акты террора, но чаще всего даже не проводила расследования, так что все очевидней становилось то, что албанцем предоставлена свобода удовлетворить свой гнев и бешенство по отношению к сербам и свести их число на quantite negligeable. Основной причиной этого бездействия КФОР и УНМИК была не только неподготовленность к конкретной ситуации, но, прежде всего, твердая решимость любой ценой избежать вооруженного столкновения с албанцами. КФОР так и не установил полного контроля над границами с Албанией и Македонией. Это способствовало процветанию контрабанды, проституции, торговли наркотиками и оружием.

В таких обстоятельствах сербский народ был фактически обезглавлен, потому что государственные руководители Милошевича одними из первых покинули своих соотечественников. Единственной общественным институтом, который, несмотря на тяжелейшие условия, продолжал функционировать, была Церковь, собиравшая народ вокруг своих приходов и монастырей и вдохновлявшая его, несмотря ни на что, оставаться на родной земле. Только осенью 1999 года стало более-менее заметно определенное формальное признание так называемого Комитета по Косово и Метохии в Белграде, который до ухода Милошевича сыграл в целом весьма негативную роль, кормя народ лживыми обещаниями и восстанавливая влияние старых политических структур. Под конец функции этого Комитета свелись в основном к продаже свидетельств о гражданстве и югославских паспортов косовским албанцам. Только после смены власти в Сербии 5 октября 2001 был образован Координационный центр правительства Сербии во главе с Небойшей Чосовичем, который предпринял целый ряд активных действий для нормализации жизни в сербских анклавах Косово и Метохии.

Летом 1999 года волна репрессий в отношении оставшегося сербского населения нарастала. Убийства, похищения, нападения на дома и угрозы стали обыденностью в Гнилане и Витине, где оставшиеся сербы жили вместе с албанцами. После целого ряда нападений, 19 июля 1999 года выселилась значительная часть сербов из Витины. В тот день албанские экстремисты бросили бомбу около православной Церкви в Витине, в результате чего были ранены два человека. В тот же день,19 июля, в Метохии, албанскими экстремистами римо-католиками был захвачен священнослужитель метоха Печской Патриархии в Будисавцах иеромонах Стефан Пурич, вместе с одним учителем сербом. Об их судьбе до сих пор точно ничего не известно, хотя монах Давид Перович, который в это время находился в Печской Патриархии, слышал от албанцев, что иеромонах Стефан после захвата доставлен в окрестности Истока или в сам Исток, где после пыток и издевательств был зарезан и брошен в колодец, вместе с другими убитыми сербами. Не смотря на все попытки выйти на след иеромонаха Стефана и других сербов, захваченных албанскими экстремистами в этом краю, ни Рашко-Призренская епархия, ни Патриархия по сих пор не узнали ничего о его судьбе.

Сообщения о захваченных сербах и цыганах поступали ежедневно, так что представители епархии в Грачанице с начала июля вели списки пропавших, своевременно предоставлявшиеся представителям УНМИК и КФОР, вместе с обращениями и просьбами предпринять что-нибудь для их нахождения и освобождения. Из разных источников приходила информация, что похищенные, если не были убиты сразу, то доставлялись в лагеря для пленных, содержавшиеся представителями сейчас уже официально расформированной, а в действительности никогда не распускавшейся ОАК. Эта информация никогда не были официально подтверждена, но и опровергалась неуверенно. На сообщения о том, где расположены террористические лагеря, КФОР отвечал поначалу лишь своими опровержениями.

Главными организаторами захвата и мучений сербов были местные предводители ОАК, несмотря на то, что лидеры этой террористической организации открыто отрицали свое участие в преступлениях. Были и случаи, когда некоторые сербы после захвата отпускались на свободу, особенно когда за них заступался какой-нибудь известный албанец, и, не смотря на всеобщую травлю сербов, имели место примеры очень благородного поведения, когда соседи албанцы помогали сербам безопасно бежать из Косово. Однако, в целом, большинство албанцев, если не прямо, то косвенно одобряли репрессии. Становилось все понятней, что речь идет о массовой кровной мести, по законам которой сербы, не смотря на пол и возраст, должны расплачиваться за совершенные преступления, размеры которых сильно преувеличивались средствами массовой информации. Проводившиеся эксгумации и патолого-анатомические исследования не подтвердили сведений даже о половине 10 тыс. погибших албанцев, о которых официально заявлялось. (До настоящего дня на территории Косово и Метохии найдено всего 4500 тел и албанцев и сербов). Имея в виду то, что число убитых албанцев в некоторых западных средствах массовой информации завышено до 100 тыс. можно представить, каковы были размеры манипуляции, открывшей путь к ликвидации многих сотен сербов, цыган, мусульман и других неалбанцев.

Несмотря на действия, якобы предпринимавшихся КФОР, никто из захваченных сербов найден не был, и никто не мог достоверно сообщить о том, что случилось с пропавшими людьми. Число захваченных к концу 1999 года достигло около 1200 человек, включая и около двухсот пропавших еще во время военный действий. В то же время число сербов, убитых в течение 2000 года, превысило 1000 человек. В конце 2000 года стало известно о том, что в течение нескольких месяцев КФОР и полиция УНМИК находили неопознанные трупы, которые албанцы не считали своими, и которые очевидно были телами погибших сербов, цыган и мусульман. Некоторые из этих тел были захоронены на участке земли в Драгодане (пригород Приштины), а другая часть собрана в морге в Ораховце. Только осенью 2000 года УНМИК организовал несколько выставок найденной одежды (в селе Мердаре, на северо-востоке Косово), на основании которых были идентифицированы десятки тел погибших сербов. Остальные, не идентифицированные, тела были захоронены представителями УНМИК на кладбище около Сувой Реки. В течение 2001 - 2002 гг. было совершено множество эксгумаций в местах захоронений неопознанных тел в разных местах на территории края. В результате было опознано еще более 100 сербов, считавшихся пропавшими. Этот процесс продолжается, но медленно, потому что УНМИК как будто скрывает размеры сербских жертв.

В западной части края, в Метохии, откуда выселились практически все сербы, осталось только три анклава: часть Ораховца и Велика Хоча под Призреном, село Гораждевац рядом с Печью и села Суво Грло, Банья и Црколез восточней от Истока. В этих анклавах тоже было убито и пропало несколько сербов. Монастыри Дечаны, Печка Патриаршая, Гориоч и Будисавцы находились под постоянной защитой сил КФОР, но выйти из них или до них добраться можно было только в сопровождении военнослужащих. В остальных частях Метохии происходило планомерное уничтожение всего сербского имущества, а в первые дни часть сербских домов были заселены албанцами. За это время здесь были осквернены или полностью разрушены почти все сербские православные церкви и кладбищенские часовни. Особенно прискорбным явлением стало уничтожение православных кладбищ и их засыпка мусором и отходами из городов, как это произошло в Белом Поле под Печью, в Сече, Брестовике, Шаковице и других местах. Это варварство продолжается до настоящего времени, так что многие сербские кладбища в Метохии превратились в общественные свалки мусора. Ситуация на кладбищах на территории Печского региона вызывает особую тревогу. Здесь в 2002 году обнаружено много разрытых могил и склепов, из которых извлечены посмертные останки, а в некоторых случаях тела покойников пропали (как было в случае с убитым военнослужащим Велимиром Шчепановичем). Среди сербов, и некоторых международных представителей в Косово и Метохии, распространилась уверенность, что тела мертвых сербов переносят на албанские кладбища для того, чтобы таким образом увеличить число якобы убитых албанцев.

На севере края, где жило около 60 тыс. сербов в общинах Зубин Поток, Митровица, Звечан и Лепосавич, включая и несколько анклавов южнее Ибра, все отчетливее оформлялось разделение между албанской и сербской зонами. Благодаря корректному поведению французского КФОР-а, был предотвращен прорыв албанцев через реку Ибар в Северную Митровицу и Звечан, где сербы все больше консолидировались и политически организовывались. Не смотря на то, что влияние белградского режима в этих краях никогда не ослабевало, ведущей политической силой здесь стало Сербское национальное вече Северного Косово.

В середине июля 1999 года началась новая волна насилия. В ночь с 23 на 24 июля был взорван большой еще незавершенный соборный храм Святой Троицы в Джаковице. До этого его неоднократно поджигали и оскверняли, сбрасывая в него нечистоты. По свидетельству очевидцев, албанцы в Джаковице целую ночь до рассвета пьянствовали у развалин этого красивейшей из новопостроенных (на старом фундаменте) православных церквей в Косово и Метохии. В самом городе к тому времени уже не осталось ни одного серба, кроме 6 старушек живших в старой церкви. 24 июля в Гнилане был разрушен памятник царю Лазарю, а в контейнерах местной больницы найдено шесть неопознанных тел сербов. Еще 15 июня 1999 года в Призрене были разрушены сербские памятники около кафедрального собора, а вскоре та же участь постигла все сербские памятники на территории края. Инфернальная ненависть албанцев к Сербской Церкви, культуре, истории на Косово и Метохии не поддается объяснению. Такое отношение свойственно проявлять только узурпаторам и оккупантам.

Одной из самых больших трагедий первых дней всеобщего террора и насилия было убийство 14 сербских крестьян в селе Старо Грацко (община Липлян), произошедшее во второй половине дня 23 июля 1999 года. Эти люди были убиты во время жатвы на своих полях албанцами, вероятнее всего, из соседнего села Стари Алаш. КФОР так и не расследовал это преступление, что еще раз подтвердило, что международное сообщество, со своей нерешительной позицией в отношении албанских экстремистов, стало их пассивным соучастником в этнической чистке края.

В это время среди близких в Церкви сербов созревало понимание необходимости определенной политической самоорганизации в целях лучшей защиты населения, так как режим Милошевича почти ничего не делал для народа, а в средствах массовой информации скрывались размеры сербской трагедии в Косово и Метохии. Под руководством епископа Артемия в сентябре 1999 года было сформировано Сербское национальное вече Косово и Метохии (СНВ КИМ). Это была внепартийная организация, призванная координировать действия сербов вместе с Церковью, которая была единственным общественным институтом, действовавшим на всех сербских территориях. К тому же Церковь, благодаря своей прошлой деятельности и контактам с международным сообществом, обладала большим моральным авторитетом и влиянием. В это время уже действовали СНВ Северного Косово и Церковно-народный комитет в Гнилане, так что первой задачей СНВ КИМ стало формирование комитетов и в других местах. Эти комитеты вместе с приходскими центрами должны были способствовать лучшей координации действий, систематизированному сбору информации и выработке единой позиции в отношениях с УНМИК и КФОР. Представители СНВ КИМ приняли участие в работе так называемого Временного административного веча КиМ, но после решения о преобразовании ОАК в “Косовский защитный корпус”, покинули этот орган в знак протеста против легализации этой террористической организации, несущей ответственность за насилие над неалбанским населением. Представители СНВ КИМ вернулись в работу ПАВК-а лишь весной 2000 года, после того, как международная администрация проявила более искреннюю заинтересованность проблемами сербов и сделала некоторые конкретные шаги по улучшению их положения (была принята так называемая программа, которая предполагала формирование сербских канцелярий, как зачатков сербской администрации в местах их проживания, и выработку планов возвращения беженцев). Во время своей деятельности СНВ КИМ испытывало серьезные препятствия и давление из Белграда. Епископ Артемий, который, как духовный пастырь и фигура международного значения, взял на себя обязанности председателя СНВ КИМ, трудился над тем, чтобы эта организация действовала не по партийному принципу, а объединяла народ с Церковью и патриотическими силами в Сербии, с тем, чтобы обеспечить сохранение и существование на исконных сербских территориях в новых сложившихся условиях.

В течение осени и зимы 1999 года, как и первых месяцев 2000 года, признаков какого-нибудь улучшения ситуации на местах не наблюдалось. Интенсивность и количество нападений на сербов значительно снизились, что, впрочем, было следствием не улучшения ситуации, а того, что практически все оставшееся сербское население края находилось в анклавах под защитой КФОР или уже было выселено. Сербы были лишены свободы передвижения и практически полностью изолированы в своих анклавах. В таких условиях албанцы уже не могли легко нападать на сербов, хотя инциденты продолжались. Чаще всего это происходило, когда сербы решались перемещаться без военного сопровождения. В этот период происходили вооруженные нападения и на организованные гражданские конвои, сопровождавшиеся КФОР. Нападения на сербский конвой под Митровицей и в Печи, а также обстрел автобуса UNHCR между Митровицей и селом Банье под Рудником, 2 февраля 2002 года, когда реакция КФОР была слишком вялой и нерешительной, подтвердили, что террористы могут безнаказанно нападать и на гражданские машины с военным сопровождением и что КФОР не готов адекватно реагировать на эти нападения. Действия западных миротворцев в основном ограничивались эвакуацией пострадавших, в то время как нападавшие всегда безнаказанно покидали места преступлений. Забрасывание камнями сербских конвоев при участии албанских детей, а также нападения на отставшие от конвоев машины, стали практически повседневным явлением уже с начала 2000 года. Это сильно затрудняло передвижение сербских гражданских лиц из анклавов в Сербию и обратно.

В начале 2000 года у международного сообщества, видимо, начало формироваться убеждение, что албанские нападения являются не только следствием гневной мести за совершенное во время войны, но и проявлением намерения выгнать из Косово и Метохии всех неалбанцев. Поэтому со стороны УНМИК и КФОР последовал целый ряд позитивных шагов, которые, впрочем, не сильно улучшили положение сербов. Однако они, все-таки, показали, что во взглядах международного сообщества начались изменения. Самым главным препятствием для позитивных перемен в общественном мнении Запада оставался продолжавший действовать режим Слободана Милошевича, в тени которого все остальные проблемы были едва заметны.

Нападения окончательно не прекратились до сих пор. В июне 2003 года на дороге к Призрену, недалеко от Суве Реки был обстрелян автомобиль.

Зимой и ранней весной 1999-2000 гг. возобновились попытки албанцев прорваться в сербскую часть Косовской Митровицы, что было вовремя предотвращено французским КФОР-ом. С другой стороны продолжает активно развиваться бизнес, связанный с продажей сербского имущества, за которое албанские перекупщики предлагают цену намного меньшую их реальной стоимости. Однако выбор между дешево проданным домом и хозяйством или сожженным и уничтоженным заставил многих сербов согласиться на продажу своей собственности. Продажа была особенно активной в районах смешанного проживания, где к тому времени преобладало албанское население. Особенно этот процесс был характерен для таких городов как Приштина, Косово Поле, Липлян, Урошевац, Гнилане, Призрен и т.д. Необходимо сказать, что УНМИК уже в первые дни своей деятельности упразднил запрет на продажу сербских хозяйств албанцам, что дало дополнительно стимулировало это прибыльное дело, благодаря чему довольно большая часть сербской земли и имущества за короткое время перешла в руки косовских албанцев, а нередко и богатых покупателей из самой Албании и Македонии. Протесты СНВ и Церкви обращенные Кушнеру не привели к прекращению фактического захвата сербской земли. Незаконный захват и присвоение сербского личного, народного и церковного имущества продолжается до сих пор.

В первые месяцы после окончания военных действий вместе с возвращающимися беженцами в край вошло и большое количество албанцев из Албании и Македонии (их количество варьируется от 50 до 150 тыс. человек). Со временем УНМИК начал и почти принудительное возвращение косовских беженцев с Запада, т.е. албанцев, среди которых было достаточно людей из самой Албании, получивших статус беженцев в западных странах и подававших заявления в качестве косовских албанцев, “бежавших от сербского террора”. Таким образом, количество албанского населения в сравнении с довоенным значительно возрастало. При этом, однако, даже по мнению международных представителей, так никогда и не была достигнута пресловутая цифра в 2 миллиона албанцев, которой так легко оперировали в предвоенный период.

Что касается количества сербов, то установить точные цифры было сложно. Абсолютно точно то, что с начала бомбардировок 1999 года до начала 2000 года Косово и Метохию покинули около 200 тыс. сербов. В то же время по статистике УНМИК и КФОР в крае осталось около 100 тыс. сербов, из которых половина или чуть больше половины жили к северу от Косовской Митровицы, а остальные были распределены по центральным анклавам в Поморавье и Брезовице или по маленьким анклавам в Метохии. По категорическому требованию епископа Артемия и СНВ КФОР все же признал, что около 130 – 135 тыс. сербов осталось в Косово. Приблизительно такое количество сербов оставалось здесь до начала 2001 года. Хотя в течение 2000 года продолжался процесс их постепенного выселения, произошло несколько спонтанных возвращений беженцев в свои анклавы, где жизнь, поскольку постольку, нормализовалась по сравнению в с предыдущим периодом. Помимо сербов Косово и Метохию покинуло значительное количество цыган, бошняков, горанцев и косовских хорватов, так что общее число беженцев неалбанцев превысило 300 тыс. человек. Неоспоримым фактом является то, что в процентном соотношении количество неалбанских беженцев во время этого мира значительно превысило число албанских беженцев во время войны. Одной из самых трагичных была судьба сербов в селе Церница под Гниланом, где 85 сербских домов живут среди 400 албанских. В результате частых нападений албанцев убито 5 сербских семей, а их дома взорваны. Церковь на горе большей частью разорена, позднее эта церковь, с помощью канадской благотворительной организации была отремонтирована.

В течение 2000 года, хотя и с меньшей интенсивностью, продолжалось разрушение церквей и уничтожение кладбищ, в результате чего количество разрушенных святынь значительно превысило 100. На сегодняшний день мы знаем о 112 разрушенных и оскверненных святынях. Сербская Православная Церковь до сих пор не имеет доступа к многим местам и церквям в населенных пунктах, где албанцы составляют большинство населения, потому что КФОР н6е хочет предоставлять охраны для объезда и осмотра церквей и других святынь. Вновь и вновь подтверждаются слова епископа Артемия, сказавшего, что церкви, пережившие 500 лет турецкого ига, не смогли пережить полутора лет “международного” мира! Не смотря на то, что КФОР уже в августе 1999 года взял под защиту несколько церквей и монастырей, албанцы использовали всякий удобный момент, чтобы разрушать сербские святыни, давая тем самым понять, что сербам нет места в Косово и Метохии. Так в присутствии КФОР-а разрушены церкви в Помазатине, Баньской под Вучитрном, и некоторые другие.

Уничтожение сербских православных церквей, монастырей, кладбищ и памятников культуры, является частью большой албанской стратегии, целью которой является перемена не только демографической, но и культурно-исторической самобытности Края. Одновременно с этим в новой албанской историографии и образовательной системе навязывается псевдо история некоторых наших великих святынь, таких как Дечаны и Печская Патриархия. Довольно грязную роль в этом процессе играют местные римокатолические круги, которые утверждают, что сербы якобы “оккупировали” албанские католические церкви, построенные иллирийскими и албанскими королями (!?). Это утверждение католический священник дон Шан Зефи неоднократно изрекал перед международными представителями. Это квазиучение преподается албанским детям в школах. Римокатолический епископ Призрена Марко Сопи в своем интервью, опубликованном в 2001 году в “Каритас-Винченца” открыто оправдывает разрушение новых сербских православных церквей, называя их “политическими”. В том же интервью епископ Сопи, очевидно с намерением обмануть общественность, сказал неправду, что центр Сербской Православной Церкви перенесен в Косово и Метохию только в XIX веке после Берлинского конгресса. Несмотря на требования Рашко-Призренской епархии и представителей американской организации Конференция мировых религий за мир из Нью-Йорка, выступающей посредником в межконфессиональном диалоге, епископ Сопи никогда не опровергал сказанное. В этом грязном деле кражи истории и культуры, албанские мусульмане и римокатолики едины. Уже подрастает молодое поколение косовских албанцев, которое твердо уверено, что Патриархия, Дечаны, Грачаница и другие сербские православные святыни возведены некими Гаши, Прендом, Агроном и другими никому неизвестными и вымышленными персонажами новой “косовской истории”. Добавим к этому, что сами албанские террористы несколько раз пытались обстреливать монастыри Дечаны (2 раза) и Печскую Патрархию (1 раз) из минометов.

Трагедия косовско-метохийских сербов видна на каждом шагу, но особенно заметна в Приштине, где из 40 тыс. довоенных жителей сербской национальности к середине 2000 года осталось всего около 200-300 человек, проживавших большей частью в одном жилом доме, окруженном колючей проволокой под усиленной охраной КФОР. Заслуживает особого упоминания факт, что старая приходская церковь Свт. Николая в Приштине все это время продолжала оставаться действующей со служащим священником протоиереем Мирославом Попадичем, который, зачастую рискуя, жизнью посещал верующих в городе и окрестностях. Церковь и священник стали объектами постоянных нападений разъяренных албанцев. Количество сербского населения в течение 2000 года стремительно уменьшалось в Гнилане и Ораховце, так что до начала 2001 года оно снизилось до около 400 человек в Гнилане (до войны было 12 тыс.) и около 450 человек в Ораховце. Небольшое село Гораждевац, где сейчас живет около 1000 человек, среди которых есть и вернувшиеся беженцы, стало практически самым крупным демографическим сербским центром Метохии. Сербов больше нет в Печи, а в Призрене их осталось менее 200 человек. В 2002 году их количество было сведено до 68 человек, в основном пожилых людей.

Сербская Церковь с самого начала этих трагических событий ходатайствовала перед представителями УНМИК и КФОР о возможности возвращения изгнанных сербов и других неалбанцев. Эти усилия начали встречать чуть больше понимания со стороны представителей УНМИК и КФОР только к весне 2000 года, когда был сформирован Комитет по возвращению расселенных лиц во главе с епископом Артемием. Несмотря на имевшие место случаи возвращения сербов (например, в Сливово под Ново Брдо, или в селе Граце неподалеку от Вучитрна) этот Комитет, по сути, не достиг большого успеха в своей деятельности, что произошло в основном благодаря неспособности международных деятелей исправить ситуацию с безопасностью на местах. Для сербской стороны возвращение беженцев остается приоритетной задачей. Помимо этого, Церковь и СНВ настаивали на развитии хозяйственно-экономической деятельности в анклавах. В некоторых частях края дело дошло до небольших инвестиций, но стало очевидно, что международное участие в судьбе сербов продолжает оставаться недостаточным, и, в сущности, серьезного улучшения жизни в анклавах не обещает. Несопоставимо большие средства вкладываются в строительство албанских домов и учреждений (за 3 года обновлено 40 тыс. албанских и лишь 100 сербских домов!).

(К содержанию)

Косово после демократических перемен в Сербии

Изменение политической ситуации в Сербии 5 октября 2000 года и уход от власти С.Милошевича, в первый момент породило у сербского народа в Косово и Метохии большие надежды, но скоро он столкнулся с реальностью того, что государство, после десяти лет разрушения, не в состоянии быстро изменить ситуацию. Албанцы стали еще нетерпеливее и в конце 2000 – начале 2001 гг. насилие стало более интенсивным, и сопровождалось мятежом на юге Сербии, около Буяновца и Прешева, и в северной Македонии (от Куманово до Тетово, где проживает преимущественно сербское население). Эти действия активно поддерживались, если не направлялись, из Косово.

В феврале 2001 года произошел ряд нападений на гражданские конвои, целью которых было внести страх и нестабильность в сербские анклавы. Самое страшное злодейское нападение произошло 14 февраля 2001 года в селе Ливадице, между Мердаром и Подуевым, когда албанские террористы взорвали целый автобус с 56 сербами, двигавшейся в сопровождении шведских военнослужащих КФОР. В результате на месте погибли 11 сербов, среди которых двое детей, а общее число погибших составило 14 человек. 40 человек получили ранения различной тяжести. К сожалению, КФОР и УНМИК тут же скрыли эти цифры и сообщали только о 7-8 погибших.

После этого нападения, а особенно с разрастанием вооруженного столкновения в Прешево и в Македонии, была заметна быстрая перемена отношения в мире к происходящему конфликту. Теперь албанцы пользуются меньшей поддержкой, потому что для всех становится очевидным, что вместо построения демократического и толерантного общества в Косово и Метохии, в сущности, владычествует жесточайший террор, самый широкомасштабный за всю историю этого края. Сообщение (март 2001) международной полиции ООН, частично опубликованное в некоторых международных печатных органах, свидетельствует, что Косово находится в руках 15-ти мощных кланов-банд, за которыми стоят крупные албанские семьи-фисы, торгующие наркотиками и оружием. Из этой информации следует, что вся албанская политическая структура, которая пытается изображать из себя демократически избранные органы власти, по сути дела, всего лишь отражает интересы могущественных предводителей этого криминального и глубоко аморального общества, в котором сами честные албанцы все меньше могут испытывать надежду на лучшее будущее.

В августе 2001 года состоялось первое успешное возвращение сербских беженцев в село Осояне (община Исток), где сразу же началось восстановление разрушенных домов. Этот проект продолжен и в 2002 году возвращением нескольких десятков сербских семей в близлежащие села Бича, Грабац и Тучеп (ближе к Клине). Однако жители этих населенных пунктов обречены на существование в полнейшей изоляции под постоянной защитой испанских и итальянских подразделений КФОР.

Летом 2002 года Сербская Церковь в Косово и Метохии начала акцию “Восстановим наши святыни молитвой”. В рамках этой акции 19 июля 2002 года были проведены богослужения в разрушенном монастыре Свв. Косьмы и Дамиана в Зочиште и 21 июля в селе Осояне. После службы в монастыре Зочиште, собравшиеся местные албанцы собравшись насмехались над сербскими священниками и монахами во время богослужения, а затем подожгли оставшиеся поврежденные монастырские здания. По этому случаю немецкий командующих КФОР дал ясно понять, что немецкие солдаты не будут обеспечивать безопасность при восстановлении этого монастыря. Днем 26 июля 2002 года на праздник св. Архангела Гавриила большие торжества в монастыре Свв. Архангелов под Призреном. В них приняли участия более тысячи сербов, прибывших в монастырь из разных мест Косово и Метохии и из центральной Сербии в сопровождении КФОР. Во время богослужения на горе над монастырем раздался взрыв, а позднее стало известно, что на том месте найдено 9 кг взрывчатки, установленной албанцами. Обрушившаяся в результате взрыва скала могла убить собравшихся сербов и разрушить монастырь. По милости Божией и заступлением св. Архангела, из-за дождя взорвалась только небольшая ее часть. В противном случае огромные каменные глыбами обрушились бы на монастырский двор, где в тот момент собралось на молитву около тысячи верующих со своим епископом и духовенством. Организаторы этого нападения так и не были найдены, а сам инцидент, как и многие другие, был вскоре замят. В конце того же месяца албанцы взорвали несколько пустых сербских домов на окраине села Клокот, в общине Витина. Тогда же погиб один серб, и было ранено 3-4 американских солдата. К сожалению, после этого КФОР только обыскал оставшихся в Клокоте сербов, и ни один албанец арестован не был. (Подобная практика обысков подвергшихся нападению сербов, вместо преследования и ареста нападавших - частое явление в Косово и Метохии.)

Осенью и зимой 2002 года и в начале 2003 года произошло много вооруженных нападений. В первую очередь под ударом оказались районы около Витины и Обилича. В сентябре 2002 года общинные власти в Дечанах начали, в обход всех правил УНМИК, судебный процесс с целью отнять у монастыря Дечаны часть его имений, возвращенных обители правительством Сербии перед началом военных действий. Эти, испокон века, монастырские земли были незаконно конфискованы коммунистами в 1946 году.

11 октября 2002 года группа из 50-ти сербских пенсионеров из села Осояны, доставленная в сопровождении УНМИК в Печь для получения пенсии, подверглась на улицах города нападению со стороны более 600 албанцев. Автобус, на котором они приехали, был полностью разбит и уничтожен камнями и “коктейлями Молотова”, а пятнадцать сербов получили ранения и вместе с остальными под защитой итальянских военнослужащих укрылись в ближайшем здании, а затем были эвакуированы в свое село. Зачинщики этого нападения наказаны не были.

20 ноября албанские экстремисты взорвали церковь Свт. Василия Острожского (1939г.) в селе Любово под Истоком и нанесли сильные повреждения недостроенному храму Всех Сербских святых в Джураковце.

В начале 2003 года по всей территории края продолжались нападения и провокации в отношении сербов. Под ударом террористов оказались сербы в общине Обилич, где до этого, в октябре и ноябре 2002 года, сербов закидывали гранатами и камнями (только в октябре произошло 6 нападений), но к счастью никто не пострадал. 20 января 2003 года албанцы бросили две гранаты на дом Славиши Вукадиновича в селе Янина Вода под Обиличем. Во время нападения никто не пострадал, но был причинен значительный материальный ущерб. 6 февраля 2003 года албанцы бросили гранату на дом Слободана Тодоровича в Обиличе, а 10 апреля был подожжен дом серба Павла Милича.

12 апреля 2003 года албанские террористы подложили 40 кг мощной взрывчатки под железнодорожный мост у села Ложиште, вблизи Баньской (община Звечан). Между тем, из-за ошибки и детонации взрыв только повредил мост, и два албанца погибли. Они оказались членами “Косовского защитного корпуса” и так называемой АНА (Албанской национальной армии). Расследование полиции УНМИК показало, что целью нападения был взрыв моста в тот момент, когда через него будет проходить поезд, на котором сербы из центральных косовских анклавов ездят в Лепосавич и в сторону Белграда. После этого нападения, шеф УНМИК Михаель Штайнер назвал так называемую АНА (Албанскую национальную армию) террористической организацией, чем признал наличие албанского терроризма в крае.

Накануне Пасхальных праздников 2003 года и сразу после них было зафиксировано несколько новых нападений. На Великую Пятницу 25 апреля 2003 года албанские хулиганы жестоко избили сербку Смильку Анджелович (66 лет) в ее собственном доме в Липляне. Ее супруг Любинко нашел свою жену лежащей на кухне в луже крови с тяжелыми черепно-мозговыми травмами. Стул, которым пожилую женщину били по голове, также был в крови. Расследование показало, что наиболее вероятным мотивом нападения было намерение заставить Анджелковичей продать свои дома албанцам, что они упорно отказывались делать, желая остаться жить там, где проведи всю свою жизнь.

В тот же день из Гнилана пришло страшное известие о том, что албанцы выбросили из городской библиотеки на свалку около 1000 книг на сербском языке. Среди книг найденных в мусорных контейнерах были произведения известного нобелевского лауреата Иво Андрича, Петра Негоша и поэтессы Десанки Максимович. К сожалению, этот варварский поступок, напоминающий сожжение книг в Германии во времена нацизма, не единственный подобного рода в Косово и Метохии. Непосредственно после завершения военных действий 1999 года и прихода международной миссии КФОР и УНМИК по всему Косово и Метохии были уничтожены тысячи сербских книг, выкинутых в массовом порядке из библиотек. Подобным образом поступали и с книгами из частных библиотек, которые их владельцы не успели вовремя эвакуировать.

Спустя всего несколько дней после Пасхи, 3 мая 2003 года произошел ряд инцидентов в селе Суви Дол в общине Исток. Сербы Милан и Милорад Евтич, жители Сувого Дола, получили ранения, в результате намеренного наезда албанского автобуса. Три дня спустя, 6 мая, албанцы закидали камнями автобус, перевозивший сербских школьников по маршруту Косовская Митровица – Суви До. После протеста сербов против этих нападений, КФОР начал разгонять сербских демонстрантов в селе и использовал слезоточивый газ, в результате чего тяжелые ранения получила сербка Гордана Евтич. В этот же день албанцы напали на таксиста Деяна Евтича их этого же села и нанесли ему телесные повреждения, от которых он долго оправлялся в больнице в северной части Косовской Митровицы.

Одной из последних сербских трагедий в Косово и Метохии стала мученическая кончина преподавателя русского языка Зорана Мирковича (44г.) из села Врбовца, убитого албанцами 17 мая 2003 года. В тот момент, когда он около 15 часов был на своем поле за селом; ему выстрелили несколько раз в грудь и голову, и бросили его тело на берег ближайшей реки. КФОР не хотел разыскивать пропавшего, как требовали сербы из Врбовца, но после того, как они собрались на митинг протеста, миротворцы отправились на его поиски и обнаружили тело около реки. На следующее утро в соседней Витине албанцы избили 90-летнего Славко Стаменковича в его доме. Нападавшие предварительно завязали рот его супруге и закрыли ее в отдельной комнате. В те же дни была сделана попытка похитить серба Станко Нишича из соседнего Клокота под Витиной.

После этого трое сербов из Обилича были убиты самым жестоким образом. А именно, Слободан Столич (74 года) из Обилича, вместе со своей женой Радмилой и сыном Любинко, были убиты албанцами в своем доме в ночь с 3 на 4 июня 2003 года. Как показала медицинская экспертиза, смерть наступила от ударов тупым предметом по голове. Представители УНМИК и некоторые албанские лидеры осудили преступление, но этим все кончилось. Около 16 часов 6 июля 2003 года в населенном пункте Девет Юговича, под Приштиной, албанцами был сожжен дом серба Небойши Стаменковича, который сумел убежать после первого нападения албанцев и попытки поджога и спас свою жизнь. Когда-то это было крупнейшее сербское село, расположенное вблизи Приштины, а сейчас в нем всего 30 сербских домов. Албанцы продолжают изгонять и оставшихся сербов, так как КФОР и УНМИК ничего не предпринимают для их защиты.

Храмы Сербской Православной Церкви и сербские православные кладбища по-прежнему являются целями нападений албанских экстремистов. Во время первомайских праздников 2003 года албанцы осквернили 11 сербских могил в селе Житине под Витиной, откуда сербы вынуждены были эвакуироваться под защитой американского КФОР-а еще летом 1999 года. После этого албанцы разрушали и сербское кладбище в самой Витине, где выдернули и бросили надгробный деревянный крест из свежей могилы. Под вечер 10 мая албанские хулиганы закидали камнями православный храм Свт. Николая в Приштине и разбили в нем все окна. Это нападение не единственное, так как за месяц до этого имел место целый ряд провокаций и угроз непосредственно после того, как КФОР убрал от этой церкви свой контрольный пост. Несмотря на просьбы епископа Артемия вернуть этот пост и защитить храм Свт. Николая в Приштине, построенный в начале XIX веке на фундаменте древнего монастыря XVI века, он остался незащищенным. Этот храм вновь забросали камнями перед самым Видовданом (28 июня), два дня спустя и еще 3 и 4 июля 2003 года, вместе с приходским домом, в котором живет священник Мирослав Попадич. На все его протесты, переданные полиции УНМИК и призывы защитить церковь, дом и его самого, ни какого ответа не последовало.

20 января 2003 года Министерство образования Косово выступило перед албанской общественностью с инициативой по устранению незавершенного православного храма Христа Спасителя в центре Приштины. Рашко-Призренская епархия самым решительным образом протестовала по поводу этой компании, являющейся попыткой узаконить уничтожение православных церквей вопреки всем нормам цивилизованного общества. Храм Христа Спасителя уже долгое время является бельмом на глазу албанских экстремистов. Его строительство началось в епископство нынешнего Патриарха Сербского Павла и не было завершено до начала войны 1999 года. В настоящее время храм опоясан колючей проволокой и лишен постоянной защиты КФОР. В XIV веке во времена святого князя Лазаря в Приштине, наряду с 11 православными церквями и монастырями существовала церковь Христа Спасителя, которую турки после покорения нынешней территории Косово и Метохии разрушили, а на ее основании построили мечеть Пиринез. После протестов Церкви и развернувшейся в прессе компании УНМИК повлиял на министерство культуры, чтобы оно отказалось от своей скандальной затеи.

Все последние преступления на Косово и Метохии отчетливо свидетельствуют о том, что ситуация в крае ничуть не улучшилась, а сербы и их святыни в присутствии международных сил и дальше подвергаются открытому гонению и террору. К тому времени, когда был закончен этот обзор положения в Косово и Метохии (20 июня 2003 года), перспективы дальнейшего проживания сербов в этих краях были довольно мрачными. Каких-либо серьезных изменений позиций албанцев и их руководителей в Косово и Метохии не наблюдалось, как не наблюдалось и изменений позиций так называемого международного сообщества. 10 июля 2003 года омбудсман по Косово и Метохии Марек Антоний Новицкий заявил в своем официальном отчете о правах человека и гражданских свободах предъявленном в Приштине о том, что в Косово царит правовой хаос, ответственность за который несет УНМИК. По его словам, Косово по-прежнему остается “черной дырой” Европы и всего мира в вопросе соблюдения прав человека, а УНМИК продолжает игнорировать имеющиеся этому доказательства.

Согласно данным Координационного центра по Косово и Метохии, “за четыре года управления шефства УНМИК над краем, с 10 июня 1999 года по 10 июня 2003 года совершено 6392 нападения на сербов. В результате чего: 1197 сербов убито, 1305 ранено и 1138 захвачено. Из числа захваченных сербов сегодня известно о том, что 155 из них убито, 13 бежало, а 95 отпущено на свободу, в то время как судьба остальных 863 лиц сербской национальности неизвестна”.

(К содержанию)

Заключение

Подчеркиваем еще раз: если считать правдой сказку албанских историков, их западных менторов и приспешников о том, что Косово и Метохия “не являются центром сербской государственности и Церкви”, и мы имеем дело просто с “сербской гигантоманией”, “мифологией” и тому подобным, то откуда в таком случае в Косово и Метохии взялось такое количество сербских православных церквей и монастырей (XII - XX вв.), и почему албанцы с такой адской ненавистью искореняют и уничтожают именно их, вместе с сербскими кладбищами и дорогими сербам историческими местами и памятниками!? Зачем они так яростно уничтожают эти сербские святыни и с сатанинской злобой искореняют неизгладимые следы сербской духовности и государственности, веры, обычаев и культуры, сербского православного характера этих просторов? Проявляемая при этом дикость служит доказательством противоположного тому, что утверждают албанцы и их западные опекуны. Сатанинская ненависть свидетельствует о том, что они прекрасно понимают, чья это земля, и кто на ней жил и созидал веками. На протяжении более двух веков албанцы продолжают выдавливать сербов из Косово и Метохии, и это происходит отнюдь не только благодаря тирании Милошевича, от которой сербский народ страдал не меньше албанского. Хотят ли сегодняшние поборники международного права и прав человека санкционировать и юридически оправдать этот процесс!?

Почему сербы должны влачить свое существование в анклавах и гетто, когда могут жить в свободных кантонах и действительно участвовать в управлении краем, а не только подвергаться шантажу при голосованиях, когда их представители просто становятся прикрытием албанской майоризации и отговоркой глумления над демократией. Печальнее всего то, что в этой игре через своих предвзятых, подвергающихся шантажу и лицемерных по отношению к сербам, представителей, участвует и международное сообщество. Лучшим доказательством этого служит недавний пример немца Штайнера. Почему Высокий представитель ООН в Косово и Метохии Штайнер действовал все время в пользу албанцев, намеренно игнорируя сербов, Сербскую Церковь и реально существующую сербскую проблему края? Уезжая, он говорил о “новой реальности” в Косово! Что это значит? Является ли этой “новой реальностью” нечеловеческое и бесправное положение сербов, цыган и других неалбанцев в Косово? Будет ли подобная предвзятость и лицемерие и дальше служить мерилом отношения всего международного сообщества к сербам и другому неалбанскому населению Косово и Метохии?

Выброшенные из городских центров, лишенные участия в работе основных общественных институтов и раздробленные на сельские анклавы сербы, не только лишены всякой политической и экономической силы, но и основных человеческих прав, свободы передвижения и труда. Единственным реально возможным путем сохранения сербского населения является децентрализация края, по проекту кантонизации, т.е. образования двух энтитетов. В таком случае, территории, где проживают сербы, имели бы свое местное самоуправление, более крепкие экономические, политические и культурные связи с центральной Сербией, а также более существенную экономическую поддержку со стороны других стран. Главные сербские монастыри имели бы особый статус и были бы выведены из юрисдикции общин, связаны с кантонами и государственным центром.

Сербы Косово и Метохии вместе со своей Церковью по-прежнему выступают категорически против идеи независимого Косово, что, по общему мнению, приведет к полному исчезновению сербского народа с этих исторических, духовных и культурных просторов. Помимо духовной деятельности, особая задача Сербской Православной Церкви состоит в том, чтобы поддерживать в своем народе и мировой общественности память о том, какое значение, как колыбель духовности, культуры и истории нашего народа, имеет Косово и Метохия.

Поэтому Сербская Церковь и сербы Косово и Метохии, еще живущие здесь, изгнанные и ожидающие возвращения в свои дома и к своим святыням требуют от международного сообщества и сербского государства основных человеческих, национальных и международных прав и свобод:

1. Утверждения и отражения в новой государственной Конституции Сербии позиции сербского народа и Церкви и отражения ее в новой Конституции государства Сербия, согласно которой никто и никогда не имеет права отрекаться от Косово и Метохии как неотъемлемой части территории сербского народа, сербского государства и Сербской Церкви. Требуем также уважения принципа нерушимости и неизменяемости государственных границ, гарантированных международными государственно-правовыми актами, и резолюцией Совета Безопасности ООН № 1244, гарантирующей целостность и суверенитет государства Сербии в Косово и Метохии. Никто не имеет права предавать, продавать или отторгать Косовско-метохийскую Святую Землю, ее святыни и многострадальный народ, исходя из какой бы то ни было ситуации или интервенции.